257

на своихъ сребреныхъ брезѣхъ. Н. В. Шарлемань в одной из своих работ о „Слове“ пишет: „Донец прорезывает своим руслом меловые горы Артема, поэтому его вода содержит в себе много взмученного мела. Меловые горы встречал на своем пути и приток Донца Оскол. Содержащийся в воде мел, отлагаясь на отмелях и косах, окрашивает их в белый цвет. Освещенные солнцем, эти берега блестят, как «серебряные»“.

258

стрежаше его гоголемъ на водѣ, чайцами на струяхъ, чрьнядьми на ветрѣхъ. „Дважды упоминается в Слове нырковая утка — гоголь. Название дополняется цветовым признаком — «белый» (см. выше: «бѣлымъ гоголемъ на воду») и характерной повадкой («стрежаше его гоголемь на водѣ»). Охотники и птицеводы хорошо знают, что гоголь — одна из наиболее осторожных птиц: держась на открытой воде, он еще издали замечает человека и улетает, громко свистя крыльями. Точно так же чутки чайки, — повидимому, речные чайки, встречающие весною назойливыми криками всякого, кто приближается к реке. Весьма чутки и чрьняди на ветрѣхъ. Чернеть (Nyroca) — сборное родовое название нескольких видов нырковых уток (Fuligulinae)... Перечисленные птицы, по нашему пониманию, должны были предупреждать Игоря о приближении людей, когда он во время бегства отдыхал на берегу Донца («стрежаше»)“. (Н. В. Шарлемань. Из реального комментария к „Слову о полку Игореве“. Труды Отдела древнерусской литературы, VI, М. — Л., 1949, стр. 113).

259

уношу князю Ростиславу. Князь Ростислав Всеволодович, сын Всеволода Ярославича, утонул в 1093 г. 22 лет от роду, переправляясь через реку Стугну (приток Днепра), на глазах у своего брата Владимира Мономаха.

260

Днѣпрь темнѣ березѣ плачется мати Ростиславля по уноши князи Ростиславѣ. Этот плач матери Ростислава следующим образом описывается в „Повести временных лет“: „Ростислава же искавше обретоша в реце; и вземше принесоша ѝ Киеву, и плакася по немь мати его, и вси людье пожалиша си по немь повелику, уности его ради. И собрашася епископи и попове и черноризци, песни обычныя певше, положиша ѝ у церкви святыя Софьи у отца своего“ (Лаврентьевская летопись под 1093 г.).

261

Уныша цвѣты жалобою и древо с тугою къ земли прѣклонилось. Ср. выше: „ничить трава жалощами, а древо с тугою къ земли преклонилось“. Сочувствие природы людскому горю, здесь и в других местах, отличается ярко выраженным народно-песенным характером.

262

полозие ползаша. Принимаем поправку Н. В. Шарлеманя — „полозие“ вм. „полозию“. „Полозие“, т. е. „полозы“, — вид крупной змеи, встречающийся в Приазовских степях. Принимаемое обычно разделение слова „полозию“ на „по лозию“ бессмысленно, так как сороки не ползают, тем более по лозине. Н. В. Шарлемань пишет: „«Полозие» и в настоящее время нередко встречается в Приазовских степях, а еще недавно, когда много было целинных степей, полозы водились в таком огромном количестве, что поселенцы бросали из-за них свои земли... Трудно вообразить, сколько их было в XII в., когда степь еще не была тронута человеком. Полозы, несмотря на свои крупные размеры (некоторые экземпляры доходят почти до двух метров в длину), быстро и бесшумно скользят среди степной травы. Автор „Слова“ с большим знанием природы использовал эту особенность полозов, чтобы подчеркнуть тишину в степи во время бегства Игоря: все животные молчали и, не нарушая тишины, «полозие ползаша только»“ (Из реального комментария к „Слову о полку Игореве“. Труды Отдела древнерусской литературы, VI, М. — Л., 1948, стр. 121—122).

263

Дятлове тектомъ путь къ рѣцѣ кажутъ. Н. В. Шарлемань пишет: „Дятлы, преимущественно весной, вместо пения или иных звуков, издаваемых в брачную пору птицами, «барабанят» крепкими клювами по сухим веткам деревьев. Этот громкий характерный звук слышно еще издали, иногда на несколько километров. В степи деревья растут только в балках — долинах речек. Издали не видно речки, запрятавшейся в ложбине, не видно и деревьев, растущих по ее берегам, однако издали слышен стук, издаваемый дятлами. Понимая значение этого признака присутствия деревьев, а следовательно, и реки, Игорь во время бегства из плена легко находил путь к воде, к зарослям, в которых можно укрыться. На родине Игоря, на Черниговщине, леса растут на возвышенных местах, там по стуку дятла не найдешь реки. С повадками дятлов в степной местности автор мог познакомиться в плену или во время побега“ (Из реального комментария к „Слову о полку Игореве“. Труды Отдела древнерусской литературы, VII, М. — Л., 1949, стр. 115).

264

Млъвитъ Гзакъ Кончакови. Небезинтересно, что, согласно Ипатьевской летописи, Гзак и Кончак также ведут между собой диалог, нападая на Русь: „и бысть у них котора: молвяшеть бо Кончак: «Пойдем на Киевьскую сторону, где суть избита братья наша, и великый князь наш Боняк», а Кза молвяшеть: «Поидемь на Семь, где ся остале жены и дети, готов нам полон собран, емлем же городы без опаса»; и тако разделишася надвое“ (Ипатьевская летопись под 1185 г.). Это диалоги, разные по содержанию, однако и близкие внешне. В летописи XII—XIII вв. мы не встретим диалогов, подобных этим. Оба они ведутся одними и теми же людьми в разной, но схожей обстановке: во время преследования врагов (в первом случае русских вообще, во втором — Игоря Святославича).

265

злачеными стрѣлами. Стрелы княжеские или ханские иногда богато украшались и золотились. В таком случае их, обычно, после боя разыскивали. Ср. в былине „Дюк Степанович“:

266