109

Бориса же Вячеславлича слава на судъ приведе. Объяснение этих слов лежит в тексте „Повести временных лет“, где под 1078 г. рассказывается о гибели Бориса Вячеславича в битве на Нежатине Ниве: „Рече же Олег [Святославич] к Борисови: «Не ходиве противу, не можеве стати противу четырем князем, но посливе с молбою к стрыема своима». И рече ему Борис [Вячеславич]: «Ты готова зри, аз им противен всем»; похвалився велми, не ведый, яко бог гордым противится, смереным даеть благодать, да не хвалиться силный силою своею. И поидоста противу, и бывшим им на месте у села на Нежатине Ниве, и сступившимся обоим, бысть сеча зла. Первое убиша Бориса, сына Вячеславля, похвалившагося велми“ (Лаврентьевская летопись под 1078 г.). Следовательно, это место „Слова“ следует переводить либо: „Бориса же Вячеславича (желание) славы на суд привело“, либо считать, что слово „слава“ имеет здесь значение „похвальбы“: „Бориса же Вячеславича похвальба на суд привела“. Оба значения слова „слава“ в древнерусском языке известны. Что же касается слов „на судъ приведе“, то битва (особенно битва, решающая спор между князьями) очень часто рассматривалась в древней Руси как „суд божий“. В 1151 г. Изяслав, отправляясь походом на Владимирка Галицкого, говорит: „се уже мы идем на суд божий“ (Ипатьевская летопись под 1151 г.). В данном месте „Слова“ выражение „суд божий“ может иметь два смысла: 1) как явствует из текста „Повести временных лет“, приведенного выше, смерть Бориса Вячеславича рассматривалась как наказание божие за его похвальбу; 2) битва на Нежатиной Ниве была „судом божиим“ между Олегом Святославичем и его союзником Борисом Вячеславичем, с одной стороны, и Изяславом Ярославичем с Всеволодом Ярославичем и их сыновьями — Ярополком и Владимиром, — с другой.

110

на Канину. Что такое эта Канина, остается неясным и до сих пор. Были предложены следующие поправки: „на конину“ (Н. Грамматин), „на тканину“ (Д. Дубенский), „на конину“ от „кон“ — конец (А. Вельтман), „на коньну“ (П. Вяземский), „на Каялину“ (И. Малышевский), „на нь ину зелену паполому“ (А. Потебня), „на Каялину“ (Ф. Корш), „и на казнь ину“ (А. Лонгинов), „наказа: ниву зелену — паполому постла“ (С. Шамбинаго), „на ковылу“ (О. Огоновский, В. Яковлев, П. Владимиров вслед за Н. Тихонравовым, Вс. Миллером; ср. в „Задонщине“ „на зелене ковыле траве“); „на Каину“ (от имени Каина братоубийцы — Ив. Кудрявцев) и т. д. и т. п. Самое вероятное, что в слове „канина“ перед нами географическое обозначение, название реки (вроде Немиги, Каялы и т. п.), как это предполагал еще И. Снегирев (Русский исторический сборник, т. III, М., 1838). Действительно, битва, в которой погиб Борис Вячеславич, произошла на Нежатиной Ниве близ Чернигова. Близ Чернигова же имелась речка Канина: войско Юрия Долгорукого „поидоша к Чернигову и перешедше Снов и сташа у Гуричева близь города, перешедше Канин“ (Лаврентьевская летопись под 1152 г.). (К. Кудряшов. Половецкая степь. М., 1948, стр. 77—78).

111

зелену паполому постла. Паполома — погребальное покрывало, обычно черного цвета. Вот что сообщается о „паполоме“ в новгородском чине погребения инока XIV в.: „по потрении же всего тела приносять нову свиту, съвлачять мертвеца, на назе части положь паполому и облачить его в новую ризу, простреть паполому верху его (одра) и положить възглавнице мало; верху же паполомы простирають манатью его..., верху же мертвеца простираеться другая паполома“. Под зеленой паполомой подразумевается трава. Трупы убитых, зарастающие травой, — обычный образ народной поэзии. Он еще раз несколько ниже встречается в „Слове о полку Игореве“: „уже пустыни силу (войско) прикрыла“. Ср. в „Повести о разорении Рязани Батыем“ о погибшем войске Рязанском: „лежаша на земли пусте, на траве ковыле, снегом и ледом померзоша, никим брегома“ (Воинские повести древней Руси. М. — Л., 1949, стр. 15).

112

храбра и млада князя. Эти слова, повидимому, относятся к Борису Вячеславичу (точка зрения Малашова, Дубенского, Потебни). Некоторые исследователи относят их к Олегу Святославичу.

113

междю угорьскими иноходьци. Иноходцем называется лошадь, выдрессированная бежать особым аллюром, при котором одновременно выносятся сначала обе ноги правые, а затем обе левые. При таком аллюре езда на верховой лошади гораздо спокойнее. Иноходцев использовали при перевозке раненых и мертвых на носилках. Носилки прикреплялись при этом длинными шестами к двум иноходцам, бегущим гуськом — друг за другом. Качка носилок при этом была минимальной. Такая перевозка между иноходцами изображена на одной из миниатюр Радзивиловской летописи.

114

Сь тоя же Каялы Святоплъкь повелѣ яти отца своего междю угорьскими иноходьци ко святѣй Софии къ Киеву. Так как отец Святополка Изяслав, по данным киевской летописи, был похоронен не у „святой Софии“, а в Десятинной церкви, то многие исследователи „Слова“, вслед за П. Г. Бутковым, считали, что речь здесь, возможно, идет не о похоронах родного отца Святополка, Изяслава, в 1078 г., а о похоронах его тестя, Тугоркана, в 1096 г. М. Д. Приселков (История русского летописания. Л., 1940, стр. 52) предположил, что автор „Слова“ знал о похоронах Изяслава из не дошедшей до нас черниговской летописи, где о них рассказывалось, быть может, с иными подробностями, чем в киевской летописи. В частности, в черниговской летописи могло утверждаться, что Изяслава похоронили в Софии. В последнее время И. М. Кудрявцев указал в Софийской первой летописи как раз тот текст, который М. Д. Приселков предполагал в летописи черниговской. По сведениям Софийской первой летописи, Изяслава хоронят „в святей Софии в Киеве“ (Софийская первая летопись, Полное собрание русских летописей, т. V, вып. 1, Л., 1925, стр. 147). Благодаря этому указанию И. М. Кудрявцева устраняется главное препятствие к прямому пониманию этого места „Слова“ (Ив. М. Кудрявцев. Заметка к тексту „С тоя же Каялы Святоплъкъ...“ в „Слове о полку Игореве“. Труды Отдела древнерусской литературы, VII, М. — Л., 1949). Речь в этом месте „Слова о полку Игореве“ идет, следовательно, об Изяславе, убитом как раз в той же битве („с тоя же Каялы“), где был убит и упоминаемый перед тем Борис Вячеславич, т. е. в битве на Нежатиной Ниве 1078 г. „Каялой“ битва на Нежатиной Ниве названа, очевидно, потому, что она сопоставляется с битвой Игоря Святославича на Каяле. — В тексте первого издания читается не „повелѣ яти“, а „повелѣя“. Многие комментаторы предлагают читать „полелѣя“. Однако, ввиду того, что сам Святополк в битве на Нежатиной Ниве не участвовал, было бы более правильным читать это место „повелѣ яти“. Такое чтение лучше может быть объяснено и палеографически (при слитном написании слов и при выносном „ти“ в слове „яти“). Эта поправка была предложена еще Я. Пожарским.

115

при Олзѣ Гориславличи, т. е. при Олеге Святославиче, родоначальнике князей Ольговичей, принесшем много горя Русской земле своими войнами против Владимира Мономаха и постоянными наведениями на Русскую землю своих союзников — половцев. В исследовательской литературе к ироническому отчеству Олега — „Гориславлич“ приведены две параллели: одна (указана Д. Дубенским) — в Лаврентьевской летописи под 1228 г. в прозвище Рогнеды „Горислава“, другая (указана Н. Тихонравовым) — в Молении Даниила Заточника в известной его сентенции: „кому ти есть Переяславль, а мне Гориславль“. Однако это отчество встречается также и в Новгородской первой летописи (Богуслав Гориславич под 1229 г.; Вячеслав Гориславич под 1232 г.; Гаврил Гориславичь под 1240 г.).

116

погибашеть жизнь Даждьбожа внука; въ княжихъ крамолахъ вѣци человѣкомъ скратишась. Это место „Слова о полку Игореве“ отразилось в записи, сделанной в псковском Апостоле 1307 г. Московской Синодальной библиотеки (сейчас в Историческом музее в Москве). Запись эта следующая: „В лѣто 6815... сии же апостолъ книгы вда святому Пантелеймону Изосимъ игуменъ сего же манастыря. Сего же лѣта бысть бой на Русьской земли, Михаилъ с Юрьемъ о княженье новгородьское. При сих князех сѣяшется и ростяше усобицами, гыняше жизнь наша, въ князѣхъ которы, и вѣци скоротишася человѣкомъ“. Сделавший эту запись явно знал „Слово о полку Игореве“. Он, как монах, не упомянул только в ней языческого бога Даждьбога, но правильно понял выражение „погибашеть жизнь Даждьбожа внука“, переведя его так: „гыняше жизнь наша“. Под „Даждьбожьим внуком“ автор „Слова“ явно разумел весь русский народ в целом.

117

Даждьбожа внука. Даждьбог — один из русских языческих богов. Под внуком Даждьбога имеются в виду русские. Именно так понял „Даждьбожа внука“ и автор известной приписки в Апостоле 1307 г. (см. стр. 364 и 415), переделавший соответствующее место „Слова о полку Игореве“ следующим образом: „при сих князех сеяшется и ростяше усобицами, гыняше жизнь наша...“.

118