Наступала ночь. Тихая, ясная. Купол небосвода засветился мириадами звезд. Взошла луна. Передний край затих. Однако все знали: тишина эта обманчива, в любую минуту она может взорваться. На всякий случай в каждом взводе держали по дежурному расчету.

Около полуночи Васнецов задремал. Старший сержант Иван Максимов вышел проверить несение службы нарядом. Спустя несколько минут в землянку вбежал наблюдатель.

— Товарищ лейтенант! — дотронулся он до плеча Васнецова. — Товарищ лейтенант!

Николай вскочил быстро.

— Что случилось?

— Там того… Старшего сержанта Максимова…

— Ранило?

— Нет, совсем.

— Как это случилось?

— Максимов подошел к орудию, взялся за щит, глянул в сторону противника и упал. Пулей прямо в лоб.

В ту же ночь погиб и помощник командира взвода управления старший сержант Владимир Павлов.

Стало ясно: на этом участке начали действовать снайперы врага. Ночью за двести — триста метров нелегко попасть в человека, а тут разят без промаха.

Была усилена бдительность.

В последний день уходящего 1943 года небо очистилось. Выглянуло солнце. Снег заискрился, да так, что на белый саван было трудно смотреть. Все вышли из блиндажей и с удовольствием вдыхали свежий воздух.

— Эх, братцы! — радостно сказал младший сержант Николай Кузнецов. — Прежде, бывало, под Новый год принесешь елку, установишь. Дети ее украшают, жена хлопочет у печи, мастерица она у меня, Полина. На душе спокойно. Ждешь гостей.

— Ныне они тоже жалуют, — вздохнул Семен Мальцев, — незваные только гости-то.

Невольно обернулись на далекий звук и в синеватой небесной лазури увидели приближающееся точки. Шли самолеты противника.

— По местам! — распорядился комбат Чернышев.