— Так точно, понял.
— Вот и хорошо.
Ночью Борисенко выдвинул вперед расчет старшего сержанта Девисилова чуть ли не к самому переднему краю. Номера замаскировали орудия. Как и ожидалось, фашистские танкисты завязали дуэль с открывшей по ним огонь батареей. Этим и воспользовался Девисилов. Пока немцы поняли, откуда грозит опасность, старший сержант успел поджечь танк. Командир орудия знал: в его распоряжении считанные секунды.
— Вася! — обернулся он к наводчику. — Лупи левого.
Лукошкин навел орудие на двигающейся танк, взял упреждение.
— Огонь!
Снаряд угодил в гусеницу. Танк начал разворачиваться на месте. Вторым выстрелом расчет поджег его.
Фашисты открыли огонь по орудию Девисилова. Это позволило эскадрону зацепиться за несколько домов. Затем захватили еще. К вечеру противник вынужден был оставить село. В Октоберфельде был захвачен обоз с боеприпасами и продовольствием.
Дальше продвижение пошло сравнительно успешно. В эти дни, в бою за небольшой хутор, Васнецов временно вступил в командование шестой батареей. Конники сосредоточивались для атаки. По боевым порядкам вела огонь артиллерия противника, в воздухе висела вражеская авиация.
— Надеюсь на тебя, Васнецов, — пожал на прощание лейтенанту руку командир полка. — Знаю, нелегко придется. Взводные — сержанты. Держись. После боя разберемся, утрясем штаты. — И майор Ивановский заторопился в штаб.
Кавалеристы атаковали противника в пешем строю. Батарея повзводно двигалась в их боевых порядках, расчеты уничтожали выявленные в ходе атаки цели. Хутор был взят.
Однако утряска штатов, о которой говорил Ивановский, затянулась чуть ли не на две недели. Не до того было. Шли упорные бои. На подходе к реке Молочной на должность командира батареи прибыл старший лейтенант Чернышев.
Васнецов был доволен его назначением. Михаил Чернышев в полку пользовался авторитетом. Его боевые дела под Семерниками, в станице Кущевской являлись лучшей аттестацией. Продолжительное время он исполнял обязанности командира батареи. Словом, Васнецов не дал волю самолюбию, рассудил верно: Чернышев подготовленнее.
Естественный рубеж — реку Молочную немецко-фашистское командование подготовило к обороне. Попытки воинов полка форсировать водную преграду с ходу, хотя ее ширина в иных местах достигала не больше десяти метров, не увенчалась успехом. Фашисты не только имели разветвленную сеть инженерных сооружений, но и превосходили советских воинов в живой силе и огневых средствах. В часть поступил приказ: временно перейти к обороне. Требовалось пополнение, усиление, а где их возьмешь, когда идет операция в масштабе фронта, а ты действуешь на второстепенном направлении. Безусловно, и конникам, и артиллеристам обидно было топтаться на месте.
— Мы как тараканы возимся, — ворчал старший лейтенант Чернышев, разглядывая в бинокль передний край противника. — Люди города берут, а тут что ни сутки, то докладываешь: уничтожил пулемет, наблюдательный пункт.
— Да ведь курочка по зернышку клюет, — обронил подошедший незаметно помощник начальника штаба полка старший лейтенант Борис Тепляков. — Вот и мы. Уничтожаем фрицев, но главное — сдерживаем их на нашем направлении, сковываем силы врага. Все участки фронта не могут быть сильными. На то и существует, товарищ Чернышев, военное искусство. — Тепляков помолчал, закурил папиросу и задумчиво закончил: — Сетовать не нужно. Ни к чему это. Следует бить врага там, где находишься.
Михаил Петрович покраснел и, чтобы как-то сгладить минутную вспышку недовольства, обронил:
— Нечаянно выскочило, товарищ старший лейтенант.
— Не должно этого быть. Мы — командиры, на нас подчиненные смотрят, пример берут.
Хороший урок преподнес офицерам Тепляков. Они не только сами выбросили из головы хандру, но и старались отвлечь от этого подчиненных. Продолжали разведку целей противника, совершенствовали оборону.