— Крайне. Никогда не знаешь, где такая бомба взорвется. Живи и оглядывайся теперь.

Лицо Валентины Зинченко сделалось строгим, даже возвышенным. Она соскользнула на пол и сказала:

— Такого допускать нельзя, Саша. Пусть лучше Алексей оглядывается. А еще лучше, чтобы не…

Она начала громко, а закончила еле слышным шепотом.

— Лучше что? — переспросил Зинченко.

— Чтобы не оглядывался, — таинственно произнесла жена. — Совсем. У тебя должность и полномочия, Саша. Позаботься о том, чтобы он не смог навредить тебе. Даже небольшую вероятность необходимо исключить полностью. Сам знаешь, как летят головы в наше время. Даже генералов не щадят. Репутация должна быть чистая, незапятнанная.

— Так и есть.

— Свинья неблагодарная твой Алексей, вот кто он есть. Ты его приблизил, поверил ему, а он зубы скалит? Кого кусать вздумал? Ты же его с руки кормил, Саша.

— Я ему такое дело поручил, — прогудел Зинченко. — Не просто ответственное. Выигрышное. Раскрыл бы его Никонов, взлетел бы ввысь, как сокол. Нет, он, падла, вздумал под меня копать.

Произнося эту тираду, Зинченко свято верил в то, что так все и было. Он предпочитал не вспоминать, что расследование похищений девушек было поручено Никонову с единственной целью — чтобы дело было завалено. По мнению полковника, Никонов был никудышным следователем, которого можно не опасаться. И надо же, он не только добрался до сути, так еще и сорвал фантастическую сделку.

— Негодяй какой! — возмутилась Валентина. — Такие вещи нельзя прощать. Гони его в три шеи, Саша.

— Погнал уже. Да толку мало. Может, даже хуже, что он теперь в свободном полете. Врага нужно рядом с собой держать, чтобы каждый шаг его отслеживать, а потом — цап!

Большая пятерня Зинченко изобразила, как ловит что-то в воздухе. Например, муху. Жена проследила за движением, залпом допила коньяк и произнесла севшим голосом:

— Не поздно и сейчас сделать это.

— Что сделать? — не понял Зинченко.

Она молча повторила его жест с воображаемой мухой.

— Арестовать? — спросил он. — Нельзя, Валюша. Он на допросах такого наговорит, что ни в какие ворота…

Зинченко тяжело встал, намереваясь отправиться к бару, но был остановлен объятием жены.

— Не надо, — прошептала она.

— Я прибрать хочу, — пояснил он.