— Отбой воздушной тревоги, — сказал он, расслабленно улыбаясь. — Никогда не спешите записывать людей в подонки. Если тому нет веских подтверждений.

— Мы остаемся дома, папа? — спросила Лора.

— Нет, — ответил он, все еще улыбаясь. — Мы идем в магазин. Накупим разных вкусностей, шампанского и отметим возвращение к нормальной жизни.

— Денег немного, папа. Не стоит ими разбрасываться.

— Сегодня можно. Мой начальник звонил. Обещал восстановить в должности. К тому же я завтра-послезавтра тачку сплавлю за полцены. Так что не будем экономить. Праздник так праздник.

Девушки защебетали и побежали собираться. Никонов оделся, проверил, насколько гладко выбрит, и, довольный собой, приблизился к окну. Издали невозможно было опознать оперативника, сидящего за стеклом машины, но Никонову показалось, что это лейтенант Кондрашов, хороший парень, если не считать его раздражающей привычки к месту и не к месту цитировать строки из блатной лирики.

— Мы готовы, — объявили девушки, выбегая из комнаты.

Лора отдала Оле свое любимое летнее платье с широкими рукавами и плетеным пояском, который очень шел к ее же босоножкам, перекочевавшими на Олины ноги. Сама Лора в белой кофточке с открытыми плечами и в разлетающейся тонкой юбчонке выглядела совсем девчонкой.

— Знаете, как мы поступим, — сказал Никонов, запирая за собой дверь. — Скупитесь вы сами, не маленькие. Шампанское только не забудьте. Две бутылки. Лучше даже три.

— Я люблю полусладкое! — объявила Оля.

— А ты, папа, почему не с нами? — спросила Лора подозрительно.

— Идея пришла в голову. Сашка… То есть полковник Зинченко любит коньяк армянский. Я знаю, где хороший продается, не паленый. Куплю и отправлю ему с посыльным. В знак примирения.

— Ох, мужчины, — вздохнула дочь с притворным осуждением. — Не способны дружить просто так, без бутылки!

— Способны, — заверил ее Никонов. — Но лучше все-таки под хорошую выпивку.

Они вышли на солнце. Было жарко, но в меру. Дышалось легко. Все трое направились к выходу со двора. Тротуар был узкий, Никонов пропустил девушек вперед, любуясь их стройными фигурами. Из оперативной машины с явно «левыми» номерами выбрался молодой человек, оказавшийся вовсе не лейтенантом Кондрашовым, а кем-то другим, смутно узнаваемым, но пока что не вполне.

— Алексей Трофимович! — окликнул он. — Маленькое уточнение требуется.

Никонов остановился. Девушки оглянулись. Он махнул рукой: мол, идите вперед, не задерживайтесь.

— Какое уточнение? Ты кто? Где-то я тебя видел, но не могу вспомнить.

— Пересекались, может, — ответил молодой человек уклончиво. — Вы надолго уходите? Мне за вами следовать полагается, а у меня жена рожать собралась. Нужно быть на подхвате.

— Так будь, — улыбнулся Никонов.