Терапевт: Расскажите мне о своем тоне.

Лорейн (как Элис): Так и было, никто не напивался.

Терапевт: Вы только что изменили тон.

Лорейн (как Элис): (твердо) У нас был хороший праздник. Это то, чего я хотела. Я хотела, чтобы у нас был хороший праздник. Я хотела хороший День матери.

Терапевт: Вы получали это?

Лорейн (как Элис): Иногда.

Терапевт: А в других случаях?

Лорейн (как Элис): Было не то, что я хотела, не знаю... было не то, чего я ожидала. Я никогда, было хорошо. Я имею в виду, каждый раз в конце я думала... я всегда думала, это как бы такое облегчение - что был хороший праздник. Он заканчивается, и ничего плохого не происходит. И когда я иду на свадьбы, я всегда чувствую облегчение в конце свадебного банкета. Я всегда говорю: «Это было хорошо, никто не напился. Никто не вел себя плохо».

«Хороший праздник» - это такой, который не вызывает болезненные воспоминания, который позволяет ей поддерживать свою респектабельность и не напоминает, что она происходит из семьи «ниже некуда», из семьи пьющих. К первым двум болезненным эмоциям - гневу, который нельзя выражать, и холодной, пустой грусти - мы можем теперь добавить страх: страх, что прежняя семья как-то проявит себя в ее собственной семье; страх, что ее респектабельность, обретенная с таким трудом, будет уничтожена; страх того, чем она и ее семья действительно могут стать, если она позволит себе расслабиться. Вот еще одна нить, которую терапевту нужно отследить и в конечном счете связать со всеми остальными.

Терапевт: Итак, самое лучшее для вас заключается в чувстве облегчения, что не происходит никакого насилия.

Лорейн (как Элис): Верно.

Терапевт: Но тогда по-прежнему есть темная, холодная, голодная пустота.

Лорейн (как Элис): Да...

Терапевт: Которую не наполняют рождественские украшения...

Лорейн (как Элис): Не-а.

Терапевт: И что происходит, когда кто-то, например Лорейн, не может играть со всеми игрушками сразу?

Терапевт приглашает Лорейн/Элис объединить пустоту и гнев: пустоту, которую не может заполнить ни один развеселый рождественский ритуал, и гнев, когда ребенок не ценит усилия, вложенные в такие ритуалы. На этот раз Лорейн/Элис, кажется, более готова взглянуть в направлении, куда указывает терапевт.

Лорейн (как Элис): Я не возражаю, если она не играет с ними; я просто хочу, чтобы она хорошо смотрела за ними.

Терапевт: О. Расскажите мне о том, как важно обо всем хорошо заботиться.

Лорейн (как Элис): У меня никогда не было куклы, (пауза) Если бы у меня была кукла, я бы заботилась о ней.