– Расскажешь чуть позже, если тебя это не затруднит. Сейчас я ужасно устал.

– Да, понимаю. Просто…

– Роберт, газету. Самую свежую. Уезжал, опять пропустил финал скачек в Фиале. Фотье как всегда не вовремя со своими поручениями.

– Я слышала, победил Северный ветер, так звали лошадку. Запомнила, потому что про родину напомнило.

– Подожди, я же читаю описание гонки. Будет неинтересно.

– Да, хорошо.

Она подождала столько, сколько могла, по привычке поглядывая на часы. Но сегодня выносить ожидание оказалось куда сложнее прежнего. А слуги так и продолжали вертеться в столовой, то унося посуду, то принося новые блюда.

– Ты не хочешь сегодня лечь раньше? – спросила она.

– Да, наверное, так и сделаю.

– Тогда я поднимусь к себе и подожду тебя.

– Хорошо. Я приду, как только дочитаю, и голова перестанет гудеть от ветра. Несколько дней в дороге верхом изрядно выматывают.

– Я буду ждать.

Ижени вбежала по лестнице на второй этаж, где не стала переодеваться на ночь, а наоборот зажгла весь свет и поправила волнистые локоны волос в прическе. Прикрыла тонкий шрам, проступивший сквозь пряди. Несколько минут она ждала в надежде, что Реджис поторопится ради нее. Ждала, сидя за туалетным столиком и болтая иногда ногами от нетерпения. Когда дверная ручка повернулась, Ижени расплылась в улыбке, но быстро испытала разочарование. Это была всего лишь Авелин с чашкой чая на подносе. Посоветовала Ижени успокоиться, перестать так волноваться и дать Его Сиятельству время прийти в себя после поездки. Ижени выслушала ее, взяла чай и проводила восвояси. Затем стала сидеть, медленно потягивая его из чашки, надеясь, что ее это действительно успокоит. Но как-то плохо помогало. Ижени отставила чашку. Прошлась по комнате. Постояла у окна, вышла даже на балкон взглянуть на вечернее небо. Закат уже закончился, и на небосводе проступили первые огоньки звезд. Вернувшись в пустую комнату, Ижени поняла, что ее терпению пришел конец. Она стремительным шагом вышла в коридор и побежала к лестнице, решив, что просто войдет в столовую и скажет ему. А там пусть делает что хочет. Она не может больше скрывать. Ижени так и сделала. Вбежала в столовую, удивив Реджиса своим неожиданным появлением. Теперь он вопросительно смотрел на нее, оторвавшись даже от газеты. Она остановилась у порога, распахнув двери и взгляд ее блеснул радостной решимостью:

– Реджис, я хочу сказать. У нас будет ребенок.

Прежде чем он успел ответить что либо, она увидела как резко изменилось выражение его лица. Она не смогла заметить, в лучшую или в худшую сторону. Однако оно определенно изменилось. В следующую минуту она хотела подбежать к нему ближе, но вдруг почувствовала резкую боль, от которой тело перестало ее слушаться. Графиня вскрикнула и упала на месте, схватившись за живот. Тут уже испугался сам Реджис, откинул газету и бросился к ней.

– Ижени!

Она не отзывалась и не шевелилась. Он быстро поднял ее на руки и понес наверх. Громко крикнул прислуге в коридоре, чтобы бежали за врачом. Поднялся по ступенькам и уложил ее на кровать. На ходу соображая, что еще может сделать, достал кинжал из ножен и порезал часть ее наряда на спине, пытаясь облегчить ее дыхание. Только после этого заметил темные следы крови на ее платье. А Ижени по-прежнему была без сознания.

***

После визита врача графиня де Баккард осталась у себя, а Реджис ждал за дверью с той минуты, как его попросили удалиться. Когда же врач вышел из покоев его жены, он стремительно шагнул к нему и взглянул в его лицо с настойчивостью и нетерпением:

– Как она, доктор?