– Ижени, Вам бы нужно подальше отойти от стола с закусками. Это я как друг говорю, хочу дать хороший совет.

– О чем Вы?

– В последнее время Вы заметно поправились. Уже не носите корсет той мерки, которой положено среди придворных дам. Если королева заметит, будет недовольна.

Ижени закипела от раздражения. Она действительно не могла больше затягивать шнуровку так сильно, как прежде, боясь навредить ребенку. Но это не повод обвинять ее в испорченной фигуре. Да и вообще, с какой стати она лезет тут со своими советами?

– Если королеве будет это угодно, я с удовольствием покину двор, чтобы поехать домой. – ответила Ижени, едва сдерживаясь, чтобы не нахмурить брови и не убить собеседницу одним взглядом. Затем она перевела взгляд в сторону и заметила, что Розамунда внимательно посматривает на них. Ижени заставила себя улыбнуться собеседнице.

– Кто я такая, чтобы спорить с королевой. – сказала она. – Пусть решает, как ей будет угодно. А за совет спасибо, Сюзет. Я тоже по-дружески посоветую в ответ. Следи за своим супругом, он у тебя, кажется, очень любит музыку.

Молодая герцогиня де Берси обеспокоенно повернулась в сторону фортепиано, где ее муж герцог милостиво помогал очередной красавице за инструментом переворачивать ноты. И выглядел при этом подозрительно довольным. Сюзет отошла от стола. А Ижени взяла сливовый сок, выпила пару глотков и поставила бокал на край. Интересно, сможет ли она незаметно отлучиться, чтобы хоть пять минут побыть в тишине. Вдруг один из знакомых голосов прозвучал прямо над ее ухом, заставив Ижени вздрогнуть.

– Мадам, Вам нужно выйти в коридор.

Краем глаза Ижени заметила подле себя господина Фонтена. Каким-то чудом принц до сих пор не избавился от него и все еще отправляет по поручениям.

– Я не могу. Кажется, за мной следят. – пояснила Ижени.

Именно такой вывод она сделала из недавних событий.

– Вы позволите мне помочь? – прошептал голос.

– Если Вы можете.

Ее бокал с соком полетел с края стола, опрокинувшись на ее платье и оставив огромный мокрый след на шелковой лиловой юбке.

– Ах, простите мою неловкость, сударыня! – воскликнул Фонтен, всплеснув руками. – Слугу для мадам де Баккард.

К Ижени подбежала Авелин.

– Умоляю, простите меня. Как же я мог испортить Ваш прелестный наряд.

– Ничего страшного, господин Фонтен. Сейчас мы все быстро исправим. Мне не составит труда переодеться.

– Позвольте проводить Вас.

Все трое вышли из зала, не привлекая ни одного любопытного взгляда, до того обыденной казалась ситуация. Оказавшись в коридоре, они завернули за угол, куда почти не проникало освещение и где в тени Ижени обнаружила знакомую высокую фигуру принца Карлоса в его черном траурном наряде. Теперь этот камзол смотрелся на нем как-никогда к месту и гармонировал с выражением тоски и раздражения на бледном лице. Фонтен не пошел вперед, задержав и Авелин, а Ижени приблизилась к принцу, остановившись между ним и большим гобеленом на стене.