Любители вина определенного возраста, возможно, лучше всего знакомы с Португалией благодаря инновационному типу вина, которое имеет мало общего с портвейном. Оно появилось вскоре после Второй мировой войны и было подогнано под вкусы потребителей из Южной Америки. Поговаривали, что целевой рыночной аудиторией изначально должны были стать ветераны войны из США, служившие в Европе и привыкшие к европейским винам. Но вскоре рынок расширился, и на него хлынул огромный поток новых вин. Я говорю об определенном типе шипучих розовых вин, продававшихся под этикетками Лансер и Матеуш Розе. Крупнейшая португальская винодельня, Согрейп, изготавливает Матеуш, а Джей Эм да Фонсека, известная винодельня в Сетубале, недалеко от Лиссабона, производит Лансер. Вино Матеуш, названное в честь знаменитого португальского замка, который изображен на этикетке, начинало свою историю как шипучее Винью-Верде, но было подогнано под вкусы потребителей и стало слаще и приобрело розовый цвет (продавалось и белое, и розовое вино). Одно время вино Матеуш было одним из винных бестселлеров в США и обрело невероятную популярность и в Великобритании. В 1980-х гг. винодельня Согрейп, которая сегодня владеет и брендом Сандеман, экспортировала в год более 2 млн ящиков. Одно лишь вино Матеуш составляло более 40 % всего португальского винного экспорта. Матеуш было повсюду, мелькая в телевизионных роликах и в рекламе с участием знаменитостей. (Я наткнулся на фотографию рок-звезды Джима Хендрикса, пьющего Матеуш прямо из бутылки.)

Одним из моих открытий во время пребывания в Португалии стало вино, которое нисколько не изменилось за долгие годы, но большинству любителей вина оно покажется новым и интересным, потому что раньше они просто его не пробовали. Это Бакалхоа Москатель де Сетубал, которое производится из Муската александрийского, на основе которого выпускают сладкие вина, но это вино замечательно сбалансировано. Это крепленое вино настаивается на виноградной кожуре, в течение нескольких месяцев обогащаясь танинами, а затем выдерживается в дубовых бочках, иногда двадцать, тридцать, сорок и даже больше лет. Я пробовал более молодые вина, но надеюсь однажды попробовать и более винтажные вина, которые, по отзывам знатоков, отличаются сложным характером. Это приятное вино, которое к тому же стоит недорого. Оно напоминает мне о том, что Португалия остается неизведанной землей для большинства любителей вина. Португальцы производят это вино уже более 700 лет. И я не могу понять, как те братья из Ливерпуля умудрились его не заметить.

Портвейн, который считается визитной карточкой португальского виноделия, это пример вина, которое не подвержено времени и в то же время благосклонно к инновациям. Портвейн не подвержен времени в том смысле, что это вино во многом осталось таким же, каким было в момент его счастливого «открытия». Белые портвейны, портвейн Руби, коричнево-желтые портвейны (Тони) в основном остались такими же, как и 100–200 лет назад. Нет ничего более традиционного, чем портвейн с украшенными трафаретными надписями бутылками и историческими брендами. И большинство портвейнов – это вина вне времени еще и потому, что, подобно шампанским винам, они сочетают в себе купажи нескольких регионов и нескольких лет. Каждый бренд нацелен на стойкий «винодельческий стиль» для каждого вина определенной марки и не позволяет индивидуальным особенностям урожая проявить себя. Это плюс и одновременно минус. Плюс, конечно, заключается в условиях, которые дает присвоение товару торговой марки, только шампанские – это более известный бренд, чем портвейн, если рассматривать его в аспекте узнаваемости. Но это одновременно и минус, потому что тот бренд, вместе с хересом, ошибочно ассоциируется с однотипными сладкими винами. И как Родни Дейнджерфилд, порой не заслуживают должного уважения.

И это минус, потому что лучшие винные стили изготовления портвейна – это состязание в терпении в очень нетерпеливом мире. Желто-коричневые портвейны Тони должны проходить процесс выдержки до своего полного созревания в течение 10, 20, 30 и даже 40 лет. Это довольно долгий период времени, и это невыгодно инвесторам. Винтажные портвейны тоже требуют времени, но в этом случае предполагается, что покупатель станет терпеливо ждать, когда вино созреет. Спустя определенный период времени купить винтажный портвейн нового выпуска – это почти то же, что посадить дерево – некий акт доверия и надежды, что вы успеете порадоваться этому вину, когда оно созреет. Время – лучший друг портвейна, играющее на руку его качеству, но с экономической и рыночной точки зрения время – злейший враг, и оно значительно сдерживало потенциал портвейна в послевоенный период.

Существеным ответом на проблему времени стало новшество 1970 г., когда винодельня Тейлора Флэдгейта выпустила свой Винтажный портвейн позднего разлива 1965 г. «Поздний» портвейн обладает особенностями винтажного портвейна, но его можно разливать в бутылки через 4–6 лет, а не через 20 лет, как винтажные портвейны. Конечно, это не было революционной инновацией в винном мире, обеспечившей невероятную популярность портвейну, но, несомненно, это новшество вдохнуло жизнь в рынок портвейна, который в тот момент так нуждался в переменах. Некоторые утверждают, что идея Алистера Робертсона изготавливать «поздний» портвейн спасла все производство портвейна в целом.

Я полностью сосредоточил внимание на создании новых видов продукции, не упомянув о внедрении инноваций в сам процесс производства вина, и это стало серьезной ошибкой, о чем я узнал от одного винодела во время пребывания в Порто. Джордж Сандеман, из той самой знаменитой семьи виноделов, занимающейся производством портвейна и хереса, пригласил меня продегустировать вина и портвейны из линейки Феррейра и, конечно же, попробовать портвейны Сандеман. И как я мог устоять? А самое главное, к нам собирался присоединиться Луис Сотомайор, знаменитый винодел, заслуживший награду за изготовление портвейна Феррейра. Мы приступили к дегустации за столом, уставленным множеством бутылок и бокалов, и попробовали вина Каза Феррейринья, а затем портвейны Феррейра и Сандеман. Это был бесценный опыт. Все они, начиная с самых простых вин, по цене за несколько евро за бутылку, и заканчивая винами премиум-класса, были отлично сбалансированы, своеобразны и восхитительны на вкус.

«Восхитительно», – написал я рядом с названием красного вина Каза Феррейринья Кинта да Леда, которое производят в винодельческом поместье всего в километре от испанской границы. Это продукт небольшой винодельни, входящей в крупную систему компании Феррейринья. «Эффектное вино, особенный терруар», – написал я.

Пока мы дегустировали портвейны, я завел разговор об инновациях: новых винных стилях, заново открытых винах и т. д. Сотомайор остановил меня. Если ты по-настоящему желаешь постичь, что такое инновации в Португалии, сказал он, то должен смотреть не столько на произведенный продукт, а гораздо глубже – на работу, которая была проведена для улучшения самого процесса выращивания винограда и дальнейшего изготовления вина. Вот где кроется наша главная выгода, о которой можно судить по столовым винам, которые я только что попробовал, и по вкусу портвейнов, которые собирался попробовать.

«Попробуй этот портвейн позднего разлива, – сказал Сотомайор. – «Поздние» портвейны, которые мы производим сегодня, не уступают по качеству винтажным портвейнам, которые мы делали 15 лет назад. И качество винтажных портвейнов тоже значительно улучшилось. Новые винные продукты – часть истории португальских винных инноваций, но улучшенное виноградарство и виноделие по-прежнему играет очень важную роль и, возможно, станет еще важнее в долгосрочной перспективе». Урок усвоен! Я уходил с дегустации, став богаче и одновременно беднее. Богаче, потому что урок, преподанный Сотомайором, поможет мне сэкономить деньги, потому что хотя я и обожаю винтажный портвейн, теперь я могу заменить его винтажным портвейном позднего разлива, который стоит намного дешевле.

А почему же беднее? Что ж, Сандеман и Сотомайор провели специально для меня небольшой эксперимент, сначала дав попробовать свои желто-коричневые портвейны Тони десятилетней выдержки, а затем уже двадцатилетней выдержки. «Нам нравятся портвейны двадцатилетней выдержки, – сказал Джордж Сандеман, – потому что ты можешь ощутить, какими они были (сравнив с портвейном десятилетней выдержки), и какими станут (сравнив с портвейном сорокалетней выдержки, который я попробовал следующим). Напряженность между юностью и зрелостью делает портвейн двадцатилетней выдержки особенно интересным», – сказал он. И я с грустью говорю, что мог попробовать именно то, что он описывал. С грустью? Да, потому что желто-коричневый портвейн Тони двадцатилетней выдержки стоит гораздо дороже, чем десятилетний, и всю оставшуюся жизнь мне придется доплачивать эту разницу!

Есть еще одно новшество, о котором стоит упомянуть до того, как мы покинем Порто. В последнее время стали особенно популярны винные коктейли во главе с Апероль Спритц. Перед этими освежающими слабоалкогольными коктейлями сложно устоять в жаркий летний день. И мы были рады обнаружить в Порто новый напиток, спритцер с белым портвейном, в состав которого входят равные части белого портвейна и тоника. Он подается со льдом и ломтиком лимона или лайма. Отличный коктейль, который можно с удовольствием выпить в конце напряженного дня (и легкий в приготовлении). И довольно инновационный способ познакомить потребителей с родным братом традиционного портвейна – белым портвейном.

Португалия – это не просто пункт назначения в нашем путешествии вокруг света, это также отправная точка, поскольку португальцы заслуживают внимания своим глобальным размахом. Разве португальцы – самая глобальная нация? Это сложно доказать, но Мартину Пейджу удалось найти серьезные аргументы в книге «Глобальная деревня: Как португальцы изменили мир»[44]. Я читал книгу Пейджа во время перелета в Лиссабон и вспомнил о португальском влиянии по всему миру. Португальские церковные службы в Новой Англии? Португальские рестораны морепродуктов в Кейптауне и Гонолулу? Португальский торговый порт в Макао? И, конечно, Гоа, португальское поселение в Индии. Случалось ли вам посещать японский ресторан и на прощание сказать arigato, благодаря официанта за вкусную темпуру? На португальском вы можете поблагодарить и за вкусную еду, и за приятное обслуживание. Obrigado, что по-португальски означает «спасибо», вместе со вкусной едой оказалось в Японии с помощью многочисленных португальских священников-иезуитов. Португальцы встречаются повсюду, и мы будем постоянно сталкиваться с ними в своем кругосветном путешествии в поисках 80 бутылок для нашей коллекции.

Острова Мадейры – не ближний свет. Согласно сведениям Оксфордского путеводителя по Вину (к которому я обращался, чтобы выяснить подобные факты), эти португальские острова находятся в тысяче километров от Португалии и в 750 милях от побережья Северной Африки. Но по иронии, именно такое удаленное расположение в Атлантическом океане стало причиной успеха Мадейры во время колониальной эпохи, поскольку остров был идеальной остановкой для пополнения запасов провизии для торговцев, направляющихся в Европу, Африку или Америку или в обратную сторону, и, конечно, для тех, кто огибал мыс Доброй Надежды, чтобы двинуться в Индию и дальше.

Вино – это один из продуктов, который искали торговые суда, и потому виноградники на Мадейре выращивали, где только возможно, и производили вино на многочисленных винодельнях. Произведенные на острове вина, как и большинство вин того времени, не выдерживали долгого путешествия в жарких трюмах кораблей, поэтому, как и в случае с портвейном, в них добавлялся алкоголь, чтобы увеличить срок их годности. И так здесь возникла индустрия виноделия.