В новом каменном веке – неолите – практика трепанирования распространяется повсеместно.

Из Франции происходят наиболее представительные антропологические находки подобного рода. Они сконцентрированы в двух основных регионах – на юге и в северо-западной части страны. И это не только сами черепа со следами перенесенных операций, но и выпиленные из них костные пластинки, иногда найденные отдельно.

Весной 2014 года мне выпала уникальная возможность обследовать несколько сотен черепов из хранения Музея Человека. В 70–80-е годы XIX века они поступили из раскопок, производившихся в начальный период сложения и археологии, и физической антропологии. Все эти краниумы, заботливо собранные под эгидой крупнейшего научного авторитета своего времени Поля Брока, несут следы краниотомий. Большинство находок происходит из раскопок гротов и дольменов в двух регионах – департаменте Лозера и в Парижском бассейне и относится к эпохе неолита. Именно эти черепа, тщательно исследованные первыми антропологами, вызвали всеобщий интерес к теме трепанаций в Древнем мире, иллюстрируя сложность навыков и умений людей нового каменного века. Описанные самим Полем Брока и его младшими современниками, неолитические трепанации впоследствии стали неотъемлемой частью обзорных работ археологов и антропологов XX века (Piggott, 1940; Hein, 1960).

Поль Брока – знаковая фигура в истории мировой науки, выдающийся исследователь, не только оставивший свой след в нейрохирургии, но и основавший первое научное общество физических антропологов. Вернуться к обсуждению древних трепанированных черепов из коллекции Брока с позиций, накопленных палеопатологией в XXI веке, – это была редкостная удача! Трудно передать «научный восторг», испытываемый, когда держишь в руках череп человека нового каменного века, который последним рассматривал основоположник твоей науки 140 лет назад.

Впрочем, очень скоро стало ясно, почему эти материалы не привлекли непосредственного внимания последующих поколений антропологов. Во-первых, очевидно, что авторитет Поля Брока был слишком велик, пересматривать вслед за ним материалы считалось плохой идеей. Пожалуй, только его младший современник Виктор Хорсли (1857–1916), нейрохирург и изобретатель современного трепана, отважился в середине 1880-х годов подвергнуть независимой экспертизе французскую коллекцию неолитических трепанированных черепов. Он хотел проверить концепцию Брока, исключавшую версию лечения вдавленных переломов свода черепа. Для этой цели он составил карту локализаций хирургических отверстий и пришел к выводу, что все они были приурочены к области вертекса, т. е. более или менее над моторным кортексом. Хорсли обратил внимание, что эта область головного мозга связана с происхождением особой формы конвульсий, известных как Джексоновская эпилепсия и вызванных травмами черепа (Horsley, 1888. P.101). В силу своей профессиональной специализации В. Хорсли хорошо знал, что вдавленный перелом в этой области приводит к болезненным ощущениям и, очень часто, к эпилепсии. Трепанация, произведенная древним хирургом, могла устранить эти симптомы. Впрочем, столь рациональное объяснение мотивации не имело тогда большого успеха у антропологов, поскольку он вторгся в их сферу деятельности, и, в том числе, у сэра Фрэнсиса Гальтона.

Во-вторых, препятствием для повторного изучения этих черепов стало их слишком раннее открытие. Значительная их часть происходит из раскопок друга и единомышленника Поля Брока П. Бартелеми Прюньера, которого археологом можно назвать с очень большой натяжкой, настолько он пренебрегал принятыми сегодня строгими методами планиграфической и стратиграфической фиксации находок на раскопках. Впрочем, судить его за это сложно, ведь в эти годы полевая методика археологии еще не устоялась.

А копал Прюньер, к сожалению, слишком активно, выкидывая все то, что не представлялось ему важным… Но именно он в 60-е гг. XIX в., занимаясь раскопками пещер и мегалитических гранитных дольменов в департаменте Лозеры, нашел свыше 200 черепов со следами оперативного вмешательства. Там же Прюньер обнаружил большое количество костных пластинок со следами полировки, вырезанных из человеческих черепов (с его подачи они фигурируют под названием rondelles – «кружки», невзирая на их истинную форму). Иногда они найдены внутри черепов, и, как отмечает автор раскопок, «не всегда эти пластинки происходят из данного черепа».

По счастью, раскопки близких по культурной принадлежности мегалитов в окрестностях Парижа производились спустя пару десятилетий профессионалами, которые все тщательно документировали. Например, археологический памятник «аллея Мюро или Грос Мурс» на Сене к северо-западу от Парижа был исследован под руководством сотрудника Музея естественной истории Рене Верно в 1888 г. Удалось установить, что камни для строительства этого мегалитического сооружения были доставлены из ближайшего карьера на расстоянии 4 км. Камера, длиной 9,72 м и шириной 210–170 см, высотой до 160 см, была покрыта пятью кровельными камнями, «столами». Сообщалось, что плита справа от входа имеет необычное естественное образование с галькой в форме сердца или груди. Археологи предполагали, что эта «декоративная» деталь играла роль в местном культе богини-матери. Погребальная камера была доверху заполнена скелетами, лежавшими без видимого порядка. Общее число захоронений оценивается свыше 60 человек. Погребальный инвентарь неолитических земледельцев включал кремневые орудия, семь полированных топоров, стрелы, два скребка, ножи типа Grand Pressigny, костяные проколки, нож из рога оленя, каменную подвеску, перфорированные раковины. Комплекс относят к поздненеолитической культуре Сены-Уазы, бытовавшей в период 3000–2400 (2200) лет до н. э.

Новое описание трепанированных черепов из «коллекции Брока» было опубликовано в отдельной книжке (Медникова, 2018). Выяснилось, что медицинские показания к трепанациям у представителей этого круга археологических культур были, мягко говоря, неочевидными, хотя масштабы оперативного вмешательства носили радикальный характер.

Было обследовано две категории объектов: трепанированные черепа и костные пластинки (rondelles).