— Ты простудишься.

Я не слышала, как подошел Дэн. — Ну и пусть. Уходи.

Вместо ответа он подхватил меня на руки и понес в пещеру. Он посадил меня на лежанку, укутал озябшие ноги в плащ и опустился рядом. — Прости, мне не следовало злиться. Если ты скрывалась, у тебя, должно быть, есть на то причины.

Я помотала головой: — Нет, теперь уже нет.

Дэн молчал, пока я подбирала слова. — Ты изменился. Я тоже через многое прошла. Весь последний год мне что-то угрожало. Сначала я испугалась, что личина спадет, когда на меня надели магический браслет. Потом, что артефакт перестанет меня скрывать из-за слабой магии в Леоссе. Девушке-магичке из поезда обещали, что заставят рожать детей от разных магов. Понимаешь? — Дэн кивнул. — Я боялась, что если увидят меня молодой, все это проделают со мной. В селении тоже было страшно. Одинокая пожилая ведьма — это одно, но молодая… В лучшем случае выдали бы замуж за кого-нибудь из своих.

Меня передернуло, я обхватила себя руками. Дэн порывисто обнял меня, прижав к себе, и пересадил на колени. Не осознавая, что я делаю, я прижалась к нему и продолжила: — Каждое утро я первым делом проверяла личину. Я держала мешок припасов и высматривала пути отхода из селения, если придется бежать. Потом я увидела тебя. Ты стал… таким… м… суровым. Ты меня пугал. Я слишком привыкла бояться. — Но ты все равно меня выкупила. — Разве я могла иначе?

Мы замолчали. Я почувствовала, что Дэн напрягся. — Прости, я вел себя как дурак. Я все время делаю глупости. Вот и тогда, в академии, в последний день я должен был доложить властям о подлоге с невестами, и все бы решилось без того, чтобы я тебя… без нашей ночи.

Я отчаянно замотала головой. — Мне все равно сменили бы опекуна, я вернулась бы работать в лавку отца и поехала бы за магимантами, и меня угнали бы в Леосс. — Я помолчала. — Понимаешь? — Наверно, нет. — Я знала, что какую бы гнусь не придумали для меня леоссцы, у меня уже был ты. Была наша ночь. Иначе я боялась бы во сто крат больше. — И добавила шепотом, — Дэн, я не жалею о том, что у нас с тобой было. И… не только поэтому.

Дэн обнимал меня, будто стараясь защитить от всех опасностей. Я помнила, что умеют его руки, и почувствовала, как кровь прилила к щекам. Внутри стало горячо. Хорошо, что сейчас темно. — Амелия, скажи честно. Это очень важно для меня. Я тебя все еще пугаю?

Дэн смотрел в землю, будто ждал приговора. Неужели он до сих пор не понял? — Нет, — я положила голову ему на плечо, устроив руку на втором. И набравшись смелости, произнесла. — Мне с тобой ничего не страшно.

Он облегченно вздохнул и провел рукой по моим волосам: — Не страшно? — Нет, — тихо выдохнула я. Оказывается, я все это время ждала, пока он меня коснется. Не для того, чтобы помочь или утешить, а вот так, нежно, ласкающе. — Нет? — он заправил мне за ухо локон и легко коснулся губами шеи. Ох, Дэн, что ты делаешь. — Не страшно, — прошептала я.

Отчего-то мне стало неудобно сидеть, я поерзала, устраиваясь, но что-то мешало. Ой… Не удержавшись, я медленно подвигалась, прижимаясь плотнее. — М… Амелия, что ты делаешь, — голос Дэна отчего-то звучал хрипло и тихо. — Ты все-таки красивая девушка, а не моя престарелая тетушка. И я не малоумный переросток. — Не страшно, — и проведя пальцами вдоль его щеки и подбородка, добавила, — совсем-совсем не страшно.

Дэн нашел мои губы своими. Мир закружился, и в следующее мгновение я лежала на одеяле, сдирая мешающую сорочку. Дэн набросился на меня с поцелуями, но я нетерпеливо потянула его к себе, и он не заставил меня ждать.

Мы уснули лишь ближе к рассвету. Сначала Дэн разволновался, что был слишком тороплив, и в искупление повторил все, что было в нашу первую ночь, но так быстро от меня не оторвался. Затем мы пошли к реке, но ополоснувшись, устроились на островке травы под звездным небом, и я закусила руку, чтоб не кричать на все Грозовые горы. А после мы говорили, и говорили, и не могли наговориться.

Утром я проснулась от легкого ветерка, который бродил от ног до спины. Одеяла сползли, мы с Дэном переплелись во сне, и мне совершенно не хотелось выпутываться из его объятий. Я думала, было, потянуться за одеялом, чтоб укрыться, но Дэн во сне прижал меня крепче, и мне пришлось принять, что проснувшись, он увидит меня вот так, без одеяла, без сорочки. И… и ладно!

Что будет, когда мы вернемся в Бристон? Захочет ли Дэн со мной встречаться? Примут ли родители моего кавалера-горожанина? А может, Дэн вернется к себе в провинцию или уедет в новое путешествие, и наши жизни разойдутся. Меня не смущало, что Дэн неблагородных кровей. Я магичка, а магичкам можно многое, что не положено леди. Не думаю, что родители так просто смирятся с моим любовником, и наверняка примутся подыскивать мне мужа. Впрочем, батюшка с матушкой меня давно похоронили, и может статься, удовлетворят каприз воскресшей дочери.

Дэн заворочался и не разжимая рук открыл глаза. Я все-таки застеснялась, но прикрыться не было никакой возможности, поэтому я спрятала лицо у него на плече и буркнула оттуда: — Доброе утро.

Но меня беспощадно развернули и принялись целовать.

Приподнявшись на локте этот… нехороший человек меня рассматривал: — Ты прекрасна. Что мне сделать, чтобы ты перестала смущаться? О, придумал. Кажется, здесь уже есть побольше магии, шалпийские источники близко. Да, получилось.

Он махнул рукой, рассыпая искры, достал из магсхрона кольцо и осторожно спросил меня: — Ты ведь не откажешь?