— Что это за дрянь?
Я выругалась и отодвинула от себя тарелку с обедом. Пресный. Склизский. Пустой.
— Аннет, ты сама просила повара приготовить что-нибудь из Халифатской кухни, — заметил отец. Его пресность блюда совершенно не смущала. — Получилось, кстати, очень неплохо.
— Неплохо? Там даже специй нет. Это невозможно есть.
Третий Советник иператора Континента лишь понимающе хмыкнул и заметил:
— Боюсь, дорогая дочь, за последние семь лет ты раскритиковала всех поваров, которые утверждали, что умеют готовить халифатскую кухню. Даже придворный оказался для тебя недостаточно хорош.
— Прости пап, просто так хочется острам, но его здесь категорически не умеют готовить.
Острам. Мне хотелось не только его. Это было глупо, но я радовалась возвращению домой лишь первые несколько дней, а после в моей груди поселилась тянучая, жгучая тоска. Сама за собой не замечая, я начала собирать все, что связано с Халифатом: книги, специи, вырезки из газет. Последние были особенно ценными, ведь из них можно было узнать, что происходит в жизни Тони. И с ужасом ждала новостей о женитьбе Великого Халифа…
Первые пару лет статьи о Халифате публиковали на последних страницах, но постепенно они переезжали все ближе и ближе к первой полосе. Вот и сегодня за обедом отец открыл газету и с неподдельным восхищением выдал:
— Что творит, водяной дракон его раздери!
— Папа, что-то случилось?
Это было недостойно благородной леди, но я перегнулась через стол, пытаясь заглянуть в газету.
— Аннет, как девчонка, честно! Сядь ровно, — одернул отец. — Да все этот Великий Халиф. Заставил Вегарда Араксского пересмотреть торговые договоры и теперь у него монополия на продажу специй. Еще немного и Халифат станет богаче всех Объединенных островов вместе взятых. Думаю, Континенту стоит начать укреплять связи с этим государством. Кто бы мог подумать, что мальчишка окажется таким сильным политиком…
Отец часто давал за обедом такие ремарки к тем или иным новостям. И, если дело касалось успехов Халифата, у меня всегда становилось тепло на душе. Значит, все было не зря. Я тоже немножко молодец.
Разрыв нашей помолвки с Декстером отец воспринял хорошо, но что более удивительно, не стал снова меня сватать. Позволил работать столько, сколько я захочу и послушно выполнял все мои “халифасткие” капризы. Кажется, это его неплохо развлекало.
А вот Высшее общество бурлило. Всего за несколько лет я стала местным смутьяном: отправилась в путешествие одна, отказалась от брака и занималась наукой. За последние семь лет я запатентовала два совершенно новых артефакта, над одним из которых начала работать еще в Халифате.
Декстер вернулся с войны, отказался от всех придворных чинов и заперся в своем поместье, лишь иногда приезжая к нам с отцом.
В общем, жизнь текла своим чередом до того рокового дня.
— Анни, тебе письмо от Бекки. Она слезно просила передать сразу, как только прибуду домой, — отец снял плащ и протянул мне тонкий конверт с императорской печатью. — Ума не приложу, что там за срочности.