«Императора» произносит так: «импеатова».
— Храбрецы погибли, а крестоносцы вошли в город и подвергли его страшному разгрому. Сдирали оклады с икон, сбивали золотую смальту мозаик, выламывали даже двери в храмах, чтобы перелить серебряные петли в слитки. И потом хвастались, кто больше награбил добра.
«Нагвабив добва».
— А жителей, которые сидели по домам, кого перебили, кого выгнали вон из города.
«Из гоода». Пауза. Дирижёрский выпад указкой.
— Но простите…
«Пвостите».
— Отчего такое страшное падение пассионарности?
Вопрос задан со сдержанной экспрессией, с какой человек на Аничковом мосту останавливает коня. Невозможно дальше жить, не узнав, отчего в Константинополе случилось это страшное падение и что такое пассионарность.
Протискиваюсь ещё немножко вперёд. Слушающие замерли, кто сидя, кто стоя, как подданные спящей красавицы. Аудитория переполнена, но в ней тишина. Только половицы поскрипывают, голос с бесчисленными дефектами дикции звучит да за окошком постукивают по карнизу неведомые птицы.
О чём он теперь? И вообще?
Старик говорит про время.
Время.
Самое вездесущее и неуловимое из всех творений Божьих.
И океан, и капля, и нить, и сеть, и линия, и точка.
Время имеет множественное число: времена, времён. «Заблудился в бездне времён».
Оно — не то, что мы думаем.
Вот мы знаем, что у нас мало времени. Но что это значит? Чего, собственно говоря, мало? Мало возможностей то-то сделать и то-то не сделать? Оттого, что мало времени, меняется ли что-то в том, что нас ожидает?
Мы задаём Ксаверию вопрос: «Что нас ожидает?» И получаем вполне очевидный ответ: «Вы все умрёте». Значит, впереди у нас, у каждого, — нечто самое большое и главное, в сравнении с чем всё остальное пренебрежимо мало, ничтожно. Если эти мелочи удалить, ничего не изменится. Смерть будет — значит, она рядом и расстояние до неё (вчера, сегодня утром или десять лет назад) одинаково: миг. Бесконечно малая величина.
День — миг и сорок лет — миг. Все большие и малые промежутки времени равны общему расстоянию от начала до конца. Пришедший в конце двенадцатого часа имеет столько же, сколько трудившийся от начала первого часа.