— Почему такая скрюченная осанка? Руки перед едой не моем? — осведомился Морган, мысленно призывая богов-покровителей дедукции.

— Нет, кэп, тут такое дело…

— Тсс, — первый помощник покосился на дверь и замахал на солдата руками. — Я ещё не капитан. Я всего лишь временно исполняющий его обязанности. Это вы зря, я заискивания не одобряю.

Блуминг, кажется, свято был уверен в том, что видит перед собой капитана, и теперь тяжело переживал свой промах. Он собрался было извиниться, но пока подыскивал нужные слова, Морган успел подробно объяснить ему преимущества армейской выправки, да не сухим официальным языком, а используя все известные ему литературные обороты. После этого первый помощник настолько удивился красоте своей речи, что почувствовал необходимость срочно взяться за написание баллады, пока не ушло вдохновение.

— Сэр, позвольте обратиться…

— Сейчас, минутку. Мне нужна рифма к слову «крейсер», — пробормотал Морган, в предельной задумчивости отрывая ластик от карандаша.

— Но сэр, дело космической важности!

— Дурацкое слово, перебило мне весь поэтический аппетит! — Морган смял листок и бросил его себе за спину, целясь в корзину. Листок упал в аквариум и пошёл ко дну, размокая и теряя форму. — Что у вас, рядовой? Почему вы тратите моё время?

Вместо ответа Блуминг принялся расстёгивать комбинезон.

— Что вы вытворяете? — не меняя серьёзной мины на лице, вопросил Морган.

— Вот, смотрите — пояс!

Под комбинезоном оказались потёртые синие кальсоны, а поверх них — сверкающий драгоценными камнями, искусно расшитый пояс.

— Я вижу, что это пояс. Дальше что? — в голове первого помощника уже побежали столбики цифр, с автоматическим расчётом суммы, которую можно будет выручить в ближайшем порту за диковинный ремень.

— Не снимается, — тоном капризного ребёнка сказал Блуминг.

— Серебряный? Или платиновый? Подойди поближе, мне ни черта не видно. Камушки настоящие или подделка?

— Не знаю я. Мне его снять бы!

— Застёжка сломалась, что ли? — спросил Морган, вертясь вокруг Блуминга и его замечательного пояса, трогая камни, щупая отделку и разве что на зуб не пробуя. Попутно первый помощник пытался понять, в чём тут подвох. Он сам на месте Блуминга, даже будучи не в силах снять ремень стоимостью в половину «Атлантиды», ни за что не пошёл бы за помощью к старшему по званию. Он бы никому об этом не сообщил, а тихо перепилил бы злополучный аксессуар, закрывшись в санузле.

— Это не простой пояс, — произнёс Блуминг, всхлипнув. — Он проклят.

— Подробнее, — отозвался Морган. В его руках неизвестно откуда появилась лупа.

— Я снял его на Уберте. Со статуи в храме.