— Старшему лейтенанту Кольцову А. П. присваивается звание капитан РККА и он награждается медалью "Героя Советского Союза" с вручением ему ордена "Ленина", медали "Золотая Звезда" и грамоты Президиума Верховного Совета СССР, — зачитал приказ Шубин.

— Красноармейцам — разведчикам: Ледкову Сергею, Чайкину Андрею, Воробьеву Евгению, Боголюбову Михаилу присваивается звание младшего лейтенанта РККА, а Иванову Ардану, Лосеву Тимофею и Грачеву Ивану присваивается звание старшего сержанта РККА. Все вышеперечисленные награждаются медалью "Героя Советского Союза" и вручением им орденов "Ленина", медалей "Золотая Звезда", и грамот Президиума Верховного Совета СССР.

Остальным восьми участникам того сражения, находящимся сейчас в строю, были присвоены звания сержантов, Владимир Филиппов получил звание младшего лейтенанта, а Петр Птицын звание старшины. Все бойцы разведвзвода были награждены орденами "Красного знамени". Причиной, по которой нашим бойцам через несколько ступеней были присвоены офицерские звания, явилось то, что в первые месяцы войны в войсках имелась огромная убыль младшего и среднего командного состава. А тут герои с опытом боевых действий и имеющие законченное или незаконченное высшее образование, после получения которого, они были призваны на срочную службу. Всем сержантам и рядовым полка, кто не получил иные награды, были вручены "Медали за отвагу" или "За боевые заслуги".

После награждения офицеры собрались в штабе, где нами была проведена процедура обмывания наград и званий, а хозчастью организована легкая закусь.

После короткого праздничного фуршета, по-другому и не скажешь об этом мероприятии, Панфилов убыл к себе на командный пункт. Мы были последней частью, в которой он провел награждение бойцов.

После этого за нас всех взялись репортеры, являющиеся сотрудниками редакций столичных газет "Правда" и "Известия". Нас фотографировали вместе и раздельно, спрашивали, записывали в блокноты рассказы о наших боевых буднях.

У меня брала интервью симпатичная молоденькая журналистка "Известий" Марина Сагаева. Она немного смущалась, но старалась держаться, как матерая "акула пера". Я отвечал на классические вопросы, задаваемые каждым журналистом, рассказывая о себе, о том, какой был первый бой, что чувствовал, какой душевный подъем испытывал, когда поднимался в атаку на врага.

— Марина, для правильного отчета вы все верно записали о том, что должен чувствовать и о чем думать герой войны, а теперь давайте я просто расскажу, как это было в реальности. Вот вы, Марина, под бомбежку или под артобстрел попадали?

— Да, один раз под Истрой, мы выбежали из машины и попадали на землю, было страшно.

— Вот то-то и оно, что все чувства, которые вы испытали, чувствовал и я, когда нас бомбили, как говорится, лежишь и думаешь об одном — "только бы пронесло". Конечно, со временем все притупляется, привыкаешь, но, все равно, когда снаряды рвутся рядом, то ты сидишь в окопе и "не отсвечиваешь". Или, когда идешь в тыл врага, стараешься думать о победе, об удачном рейде, но опять же, все чувства и нервы напряжены. Необходимо увидеть врага первым и либо убить, либо успеть спрятаться. А сидя в землянке, вспоминая задание или готовясь к новому, бывает, что накатывает какая-то душевная пустота. Как подумаешь о том, что вдруг враг окажется сильнее и останешься ты лежать неизвестным солдатом, где-нибудь в прифронтовой полосе. Никто никогда не узнает, где ты, что с тобой, мы же без документов идем за линию, а отцы-командиры напишут в личном деле "пропал без вести". И так на душе тоскливо становится. Но, главное в нашем деле — кураж, если поймал его, то и голова работает лучше, решения принимаешь быстрее и правильнее, как будто ведет тебя высшая сила, побуждающая и подсказывающая, как перехитрить врага, победить в личном противостоянии. Так мы в плен взяли и немецкого генерала, и штабы вражеских дивизий взрывали, уходя от погони.

Рассказал о том, что первым именно моим убитым немцем оказался летчик сбитого мной самолета, затем коротко осветил проведенные нами две операции под Ельней и в Волоколамске. Подошло время обеда и тут появился Иван со своей лошадкой и кухней, народ выстроился к нему с котелками. Насыпали кашу с тушенкой и нашим гостям из газет.

А вот, Марина, видите это скромного паренька, нашего повара?

— Конечно, вижу.

— А вы знаете, что он обезоружил и взял в плен с помощью котелков с супом группу из троих немецких разведчиков. То есть парень, попав в безвыходное положение, но, поймав кураж, проявил смекалку и придумал неожиданный ход, позволивший ему захватить эту группу.

— Вань, я смотрю, что ты уже закончил раздачу, подойди, пожалуйста, к нам, тут с тобой хотят поговорить, — позвал я повара, — вот сейчас Марина вы его и поспрашиваете, как обычный человек в тяжелой ситуации может собраться морально и проявить чудеса героизма. Встал один и без оружия против трех автоматов и победил. Вот об этом и напишите обязательно, и о том, что Иван представлен к награде.

К нам подошел Иван.

— Присаживайся, Иван, вот Марина, корреспондент газеты "Известия", узнав о таком героическом парне, из самой Москвы приехала, чтобы с тобой побеседовать.

Все непринужденно рассмеялись, а Марина стала интервьюировать Ивана. Я пошел к своим бойцам, их тоже уже опросил корреспондент "Правды", сделав групповое фото на память. Мы также попросили его и фотографа "Известий" сделать групповое фото всего нашего взвода.

В конце декабря, когда советские войска отбросили немцев от Москвы, наступила пауза в боевых действиях.

Будучи в Москве, в газетном киоске я увидел в середине попавшегося мне выпуска "Известий", статью о нашем полку и о нас, разведчиках, с нашим групповым фото, на котором стояли семеро Героев Советского Союза с "Золотой звездой" на груди. Там же описывалось о геройском поступке нашего повара Ивана Трофимова. Я закупил в этом ларьке все оставшиеся двадцать пять газет, чтобы раздать ребятам.