– Садитесь, – Константин указал на диван. И примолк в ожидании.

Мы присели на край большого мягкого дивана. В комнате повисло напряжение.

– Я хотел бы получить то, что касается меня. То, что вы предлагали мне забрать, – Дима выпалил эти слова на одном дыхании.

– Вы хотели бы получить копии документов? Вы действительно хотите их иметь?..

– Да, как и полагается родственнику. На вечную память.

Теперь Дима заговорил спокойно и уверенно. Он принял решение – наверное, первое серьёзное решение в своей жизни.

Константин направился к деревянному шкафу, открыл дверцу, вынул бумаги из нижнего ящика. Перебрал несколько папок, потом протянул Диме пакет. Дима осторожно взял его за край, словно боясь обжечься, и быстро положил в сумку.

Мы направились к двери. Лохматая собака на цепи рванулась в нашу сторону, но хозяин придержал её.

В его глазах было разочарование. Мы так и не смогли понять, чего он хотел на самом деле.

Мы узнали, что дед Димы любил рыбалку. Он любил охоту. У него было много друзей. Он даже любил читать книги, но до определённого времени. В молодости он был приятным парнем, весёлым, сообразительным и смелым. С войны, как говорили, «империалистической», он пришёл другим человеком. И постепенно становился жестоким. Его жизнь плавно шла вниз, хотя поначалу обещала быть другой. Поначалу она обещала силы, красоту, радость. Оказались – убийства, ненависть, аресты, пьянство, а затем смерть.

– Ну вот, теперь мы можем ехать обратно, – сказал Дима. – Больше нам здесь делать нечего. Мне, конечно, жаль, что я столько лет был в неведении…

Мы уезжали с первым автобусом. Екатерина положила нам в дорогу хлеба и варёной картошки.

– Может, останетесь ещё? – спросила она. – Оставайся, Дима.

Дима покачал головой.

– Приедешь ещё?

– Нет. Вряд ли…

Она собиралась проводить нас, но Дима попросил её не делать этого.

Мы спускаемся по берегу до узкого деревянного мостика, переходим на другую сторону и здесь, сначала по берегу, а потом между домов бредём до автобусной остановки на маленькой площади.

Ещё минут пятнадцать мы ждём автобус, который, как всегда, опаздывает; потом втискиваемся вместе с толпой и занимаем места в самом конце салона.

Дима смотрит в ту сторону, где находится Красная балка, но отсюда ничего не видно. Это далеко. Потом поворачивается ко мне: