– Странно… – сказал он наконец. – Сам не понимаю, почему, но я вам верю.

– Ну давай… Перебинтовывай же меня… Пока я окончательно не вышел из строя.

Даниил открыл баночку с йодом, смочил им вату и как следует продезинфицировал рану. Затем он наложил на рану кусок марли, смоченный йодом, и стал перебинтовывать. Его бледное лицо, с веснушками на щеках и переносице, то приближалось, то удалялось. Николай смотрел на него и чувствовал, как постепенно приходил в себя.

Как только Даниил закончил перевязку, Николай тут же попытался подняться с пола. Одной рукой он держался за стену, другой опирался на руку Даниила. В голове что-то тикало, хлюпало. Перед глазами скользили черные змейки. Он то открывал, то закрывал глаза. Когда он выпрямился, но чуть было снова ни упал на пол. Даниил крепко схватил его за руку и посмотрел Николаю в лицо. Тот стоял с закрытыми глазами и шатался.

– Может все же «скорую» вызовем? – спросил Даниил.

– Даже не думай, – прошептал Николай. – Пока не увижу, что там творится в кабинете Волкова, не успокоюсь. И мне нужно найти кое-что.

– Что нужно найти?

– Да так… Сейчас отдышусь. Ты скажешь, что там хотел Исаев и пойдешь восвояси.

– Нет. Я не оставлю вас.

– Я сказал, пойдешь, значит пойдешь. Помоги мне. Давай дойдем до кабинета.

– Это куда?

– Налево.

Даниил придерживал Николая за руку. Они медленно приближались к кабинету писателя. Дверь была закрыта. Когда они подошли вплотную, Николай толкнул дверь, которая со скрипом растворилась. Даниил и Краснов застыли от изумления. В комнате все было вверх дном. Книги, которые еще вчера стояли ровными рядами на полках библиотеки, валялись на полу, огромными, разрозненными кучами. Из стола были вывернуты все ящики. Их содержимое тоже лежало на полу. Там же Николай разглядел красивую зеленую лампу, старинный чернильный прибор, а также все папки, которые он осторожно просматривал все эти два месяца. На полу же валялись и тетради, в которые Волков записывал размышления о встречах с маньяком Радкевичем. Одним словом, вся комната превратилась в хаос, в огромную кучу, в эклектику из мыслей Волкова, фактов его жизни, моментов, связанных с его семьей и его окружением.

Краснов прислонился к стене и тяжело вздохнул.

– Неужели этот тип меня опередил, – в отчаянии прошептал он.

– Кто? Тот, что ударил вас? – спросил Даниил.

Николай открыл глаза и пристально уставился на Даниила.

– Так. Что там хотел Исаев?

– Он просил все закончить к завтрашнему дню. Просил завтра начать монтировать и озвучивать фильм. Иначе, он сказал, что передаст все собранные материалы кому-то другому и фильм будет выпущен без нашего участия.

– Сильно сказано…