Взгляд Костяка помрачнел ещё сильнее. Он подошёл ближе и совсем тихо произнёс:

— Не бойся меня. Тебя я не трону. И книгу верну. Обещаю. А глаза… Ну, я всегда так смотрю. Просто не умею по-другому. Ты привыкнешь. — Решив, что и так сказал более, чем достаточно, Жека развернулся и быстрым шагом пошёл прочь от Катиного дома.

Девочке вдруг стало стыдно: у человека была радость, он впервые погрузился в новый для себя мир, может быть даже впервые поделился с кем-то этой радостью, а она взяла и всё испортила. Да ещё и гадостей про глаза ему наговорила. А вдруг он и правда не умеет по-доброму смотреть? Откуда ему знать, как это делается?

Катерина посмотрела на часы у себя на руке, поняла, что пообедать всё равно уже не успевает и ринулась догонять Костякова:

— Жень, подожди! Я передумала. Могу дать тебе второй том прямо сейчас. Хочешь?

Мальчишка развернулся и внимательно оглядел Журавлёву с ног до головы:

— С чего бы это?

Катя виновато уставилась в землю и, покраснев, лихорадочно подыскивала слова для подходящего ответа. В конце концов она заставила себя посмотреть на Евгения:

— Потому что я чувствую, что опять где-то ошиблась. Прости, если я сказала что-то не то. Я не хочу с тобой ссориться, Женя. Просто не знаю, как себя с тобой вести и потому ляпаю что попало. Но я уверена, что «Меч» ты вернёшь. У меня пока не было повода сомневаться в твоих словах. Поэтому могу дать тебе вторую часть прямо сейчас. Если хочешь.

Костяков вдруг снова подарил Катерине необыкновенно светлую улыбку. Она сверкнула на его лице как вспышка и тут же пропала, притаившись где-то в чёрных глазах и заставив Журавлёву удивлённо замереть:

— Забей, Катюха. Всё нормально. Ты всё чётко разъяснила, и я с тобой согласен. Принесёшь вторую часть, когда я первую верну. Ты что-то говорила про музыкалку. Не опоздаешь? Или тебя проводить?

Катя изумлённо вытаращила глаза:

— Проводить? Зачем? Не надо. Светло же ещё. Но мне правда пора бежать, Жень, — озабоченно взглянула девочка на часы. — Главное, ты на меня не в обиде, да?

— Сказал же, всё пучком. Бывай, Кать.

— Пока, — улыбнулась Журавлёва и со всех ног бросилась к подъезду.

Жека постоял, задумчиво глядя ей вслед, а потом пошёл разыскивать Тараса и выбивать у него «Меч». Он довольно хорошо знал друга и понимал, что Стёпка из чистой вредности может зажать книгу, так что опасения Журавлёвой были вполне обоснованными.