Билл отправился с ними, почтительно неся плащ лорда Линтона на случай, если он ему понадобится, и посол не прогнал его. Он даже задумчиво посмотрел на Билла; похоже, все слуги, которых он когда-то привез из Англии, невзлюбили Венецию еще больше, чем он сам, и давным-давно уехали обратно домой.

Но когда они подходили к тронному залу по бесконечной анфиладе, к лорду Линтону внезапно подлетел придворный в маске и увел его в сторону, очень серьезно что-то ему втолковывая.

Дети остались стоять с открытыми ртами, глядя им вслед, а Белла гневно опустилась на золоченый стул.

– Что бы он там ни сказал сейчас, готова поклясться, это ложь. Кто-то просто хотел отвлечь Линтона от нежелательных вопросов и спровадить нас. Что нам теперь делать?

В комнату вошла пара придворных. Они увлеченно о чем-то беседовали, почти спорили. Фредди подошел к ним, чтобы вежливо спросить, куда им теперь податься, но мужчины ловко обогнули его и вышли через дальнюю дверь.

– Притворяются, что нас нет. – Роуз выглянула в окно, пытаясь понять, в какой части дворца они оказались. Вряд ли это как-то могло им помочь, но ей надо было что-то сделать – или закричать. Неожиданно она повернулась спиной к мутному стеклу, улыбаясь во весь рот. – Я совершенно перепугана. Нас грубейшим образом бросили посреди дворца, и мы понятия не имеем, где мы. Думаю, нам нужно пойти искать кого-нибудь, кто сможет нам помочь, верно, Фредди?

– Роуз, хватит ломать комедию! Что с тобой такое? – Фредди скривился и снова посмотрел на дверь в надежде, что кто-нибудь войдет.

– О! – выдохнула Белла. – О, да, Роуз. Ты права. Думаю, нам нужно осмотреть весь дворец!

Гус ласково замурлыкал, да так, что Роуз увидела, как подрагивают его бока. Билл усмехнулся. Наконец даже Фредди удивленно посмотрел на Роуз.

– Точно, да! – Он лихорадочно закивал. – Конечно, исключительно потому, что мы не знаем, что нам делать. – Он оглядел все углы в комнате, как будто заклинания подслушивания таились именно там, и от волнения прикусил ноготь. – Выбора у нас нет… – добавил он, обращаясь к потолку, когда дети поспешили к двери.

Они чувствовали себя настоящими шпионами и заговорщиками, и было даже обидно, что проходившие мимо придворные не обращали на них никакого внимания. Когда кто-то попадался им навстречу Роуз всякий раз прижималась к стене.

– Прекрати так делать! – прошипел Гус. – Выглядишь так, будто у тебя совесть нечиста. Просто иди и, бога ради, улыбайся.

– А куда мы идем? – спросил Билл через десять минут, когда они вошли в очередную комнату, где их проводили взглядом сотни портретов дожей.

– Ну откуда мне знать? – Роуз бросила на него сердитый взгляд. – Куда-то. Это лучше, чем целый день ждать, пока они снизойдут обратить на нас внимание. Возможно, он все еще здесь, где-то прячется. Может, даже прямо в следующей комнате, никогда не знаешь! – Она махнула рукой в сторону двери в конце галереи. И остановилась как вкопанная.

– Смотрите! – Гус побежал вперед, топорща усы, а Роуз ахнула. – Это они! Пойдем за ними?

– Они нас заметили. – Фредди уже перешел на бег.

В конце длинной галереи стоял человек в маске – необычной, с длинным, похожим на клюв, носом. Джироламо, брат дожа.

Но не из-за него, а из-за тех, кто был с ним рядом, Фредди, Гус и все остальные бросились бежать по галерее, хотя они и не представляли, что будет, когда они добегут.

Со вторым по важности человеком Венеции беззаботно беседовал Госсамер, державший в руках бледную маску, а рядом с ним сидел в странном золотом кресле его приспешник лорд Венн.

Венн заметил их первым: он дернул Госсамера за полу сюртука и попытался что-то произнести. Подбежав ближе, Роуз увидела, что он не может говорить. Она даже не была уверена, что он может шевелить чем-либо, кроме пальцев. Его кресло было похоже на плетеное кресло на колесах, в которых передвигаются инвалиды на водах, только оно было полностью металлическим, с золотым отливом. Но даже не это было самым странным. Завороженно и одновременно с ужасом Роуз поняла, что невозможно сказать, где кончается кресло и начинается лорд Венн.