Мой опекун кивнул, пряча улыбку под замок. Он-то уж точно получал мстительное удовольствие, видя, как его бывший неудачливый рабовладелец и бахвал на всех парах несётся в мою клетку. А сам-то где, спецназовец хренов? Не выделывайся, потеснись и принимай там у вас нового постояльца. Нет, кроме шуток: ещё пара-тройка таких удачных приобретений, и я вправду смогу поселиться в этой своей несовместимой с жизнью агратии.

Окручу Меронку с Саргом. И Алесару приищу кого-нибудь. Правда, с этим пижоном простой кухаркой, лекаркой и прочими ведьмами не обойдёшься. Ну, да ничего: добудем ему настоящую агрию из многодетной семьи – в таких папашам ломаться не с руки. Вотум меня и так любит – не бросит. Олсак? Хорошая эта штука – поддержка с моря. Сугардар? Три года – немалый срок. За это время корни могут закрепиться на любой почве. Мейхалт с его ребятами – вообще не вопрос. Даром что ли моя инопланетная сродственница трон просиживает? Неужто не выклянчит у мужа горстку гвардейцев для менее удачливой кузины, которой замужество светит, как орден или нобелевская премия курице.

Вот только почему тот крендель с кокардой на пузе обозвал меня оборотнем? Я же, вроде, нормальная.

Но эта мысль не нашла развития. Моя голова была целиком во власти духа приобретательства. И для начала, собрав на палубе весь свой личный состав, я предложила поделить между собой захваченное в бою обмундирование. Восемнадцать гвардейцев Мейхалта и три моих опекуна – как раз двадцать два полных набора-конструктора «Рыцарь своими руками». Двадцать два меча – говорят, восхитительных – и прочая железная мелочёвка.

Заартачились дружно все двадцать два. Долго бомбардировали меня цифрами о том, кому, дескать, сколько полагается, включая меня, как лидера и вдохновителя военного похода. Но, это поначалу. Не говоря худого слова, я ползком влезла в ближайшую валяющуюся кирасу и попыталась встать. Рухнула обратно на палубу, ушиблась, раскроила коленку, оцарапала щеку, и на меня наорал Сарг. Зато, все согласились с тем, что традиции нужно блюсти в меру. А всё это барахло приняли от меня в счёт будущего жалованья. С рассрочкой. Я же понимаю, что весь этот бренчащий хлам довольно дорогое удовольствие. А мальчикам приятно. Тот же Сугардар Бешеный понёсся в свой Олластал собирать команду в завоеванной доле нового железа. И в прекрасном настроении.

Покончив с устройством трофеев в добрые руки, я поочерёдно взяла на абордаж всех своих законных и приобретённых по случаю попечителей. До сих пор информация о геополитической картине мира поступала нерегулярно. К тому же, в довольно специфической манере с воинским уклоном. Теперь я жаждала подробностей. И они окончательно разболтали мою и так плохо сбалансированную психику. Оказалось, что я полным ходом под надрывающимися от ветра парусами неслась в самый эпицентр затяжного унылого военного положения. С запада на берег моей танагратии Одния море периодически выбрасывало войска безмозглых. С востока её подпирали родные горы, которые добрые таны Руфеса давным-давно передали на её попечение. Дескать, есть у неё одна срань господня – запад с неутомимыми безмозглыми – так пусть будет две. Одной больше, одной меньше – делов-то!

Тут мне весьма кстати напомнили ещё об одной радости исключительно северо-западных агратов. О неких зверушках, с древних времён застолбивших северные горы под свои угодья. Судя по описаниям очевидцев и энциклопедии Ордена Отражения, это что-то наподобие виверны: две ноги, две роги, а посредине хвостик. Шипастая, клыкастая и не слишком приятная в обхождении животная. Размеры плавали.

Олсак, например, будучи юнгой, видал такую нартию на восточной окраине северного архипелага. Но, далеко над морем. Она была размером с тот корабль, над которым издевалась где-то на горизонте. Старинный дружок Сарга – не склонный к преувеличениям и бахвальству – утверждал, будто встреченная им лично нартия была лишь вдвое больше взрослых обров. Возможно, речь шла о разновозрастных особях, но хрен редьки не слаще. Эти эксперименты матушки-природы жили буквально под боком моей агратии. И время от времени её навещали. Промышляли воровством скота и от души пакостили. Об этих соседях я до поры предпочла забыть – и так проблем невпроворот. Напомнили.

Влаадок встретил нас кислой физиономией нового урядчика. В руках тот держал цилиндрические кулоны с опекунскими аттестатами Сарга и Алесара. И шпаргалку, по которой озвучил сумму компенсации за моральный ущерб во имя благоразумного неразглашения моих претензий к его родному городу. Страстное желание чиновника, как можно быстрей проводить меня со всеми почестями, было понятно. Я даже его пожалела: не своё дерьмо мужик разгребает. Но Сарг вымел из фонда компенсации всё до последней нитки. Сначала я обиделась. Потом взялась за ум – выцарапала у него некоторую сумму и навестила печальной памяти гостиницу, хозяину которой мы на пару с Акунфаром испортили жизнь.

Там я взяла приступом ту самую великую женщину, что напомнила мне о таких доказательствах существования рая, как маникюр. Мерона, без сомнений, превосходный друг! Но в качестве задушевной няньки проигрывает по всем статьям: она сурова, безапелляционна и неделикатна. А вот Клор – настоящая леди из тех эфиров, в которые нас с Меронкой не допустят и после смерти. Она умеет облагородить ту дрянь, которую я держу на привязи в закоулках подсознания, стесняясь показывать народу. И немудрено. Вдовствуя последние пять лет, Клор на собственноручно заработанные деньги откормила и удержала в узде свою дочь. Юную девицу, у которой я, встав на цыпки, прошла под вытянутой рукой и не зацепилась макушкой. И которой покойный отец-десятник безнадёжно испортил девичью скромность с прочими атрибутами ликвидной невесты. Вот именно эта малютка Лайрес и помогла уговорить мать сняться с насиженного места, украсив мою безрадостную патологически походную жизнь.

На покупку нашего собственного новенького кораблика у Сарга ушло всего полдня. Олсак от сердца оторвал нам взаймы лучшую команду. Но посоветовал мне на прощание держать свои загребущие ручки подальше от его парней. Попутный ветер домчал нас до столицы Однии единым махом.

Свастл меня впечатлил. Он представлял собой крепостную матрёшку. Первая была городской стеной размером с типичную советскую пятиэтажку, только поуже. Всё пространство между ней и второй матрёшкой называлось внешним городом и представляло собой громадный бетонированный улей. Каждая сота в обязательном порядке имела каменную ограду от двух метров и выше. В глубине подворий виднелись верхние этажи домов-крепостей с бойницами вместо окон. Пару раз, вытянувшись во весь рост на облучке крузака, за самыми невысокими заборами я разглядела верхушки входных дверей – те были обиты железом. Лавки и магазинчики располагались прямо на территории этих мини-крепостей. Короче, по улице мы продвигались, как по бесконечному бетонированному тоннелю.

Стена второй матрёшки была на пару этажей повыше. Стиснутый ею внутренний город являл собой брата-близнеца внешнего. Он баррикадировал подступы гипотетического врага к крепости танаграта. А ту окружала натуральная девятиэтажка – без учёта высоты холма. С самой высокой башни при попутном освещении я, пожалуй, смогла бы разглядеть окна родной цитадели Ордена.

По местным меркам Внимающая входила в число о-очень высокопоставленных особ. Но, поселиться в особнячке танаграта мне не предложили. Встречающая сторона – многочисленная и от души разукрашенная – отволокла нашу делегацию в самую лучшую гостиницу. Та походила на четырёхэтажный многопозиционный дзот. Зная мои претензии на уют, Сарг засунул меня в самую маленькую из предоставленных нам пяти комнат. Первым делом, я отворила окно, дабы оценить колер с перспективой в обозримых городских далях. Для этой нехитрой процедуры мне пришлось улечься пузом на подоконник, болтая ногами в воздухе. Толщина гостиничных стен твёрдо обещала, что здесь я переживу любую осаду. Моей кроватью можно без проблем вынести ворота небольшого замка. Кресло, сброшенное с крепостной стены, унесёт жизни десятка вражеских солдат. А в камин меня можно впихнуть, сидящей на этом монстре деревянного зодчества целиком. Из приятных деталей только две: толстенные гобелены, и две отдельные ванные комнаты с настоящим водопроводом.

Окончательно меня добила эпопея с визитами в офис управляющего танагратией Одния – танаграта аэт Варкара. Мне же нужно было выхлюздить у этого солдафона моего Мейхалта со всей его командой. Три дня подряд вылощенные чинуши с карамельными улыбками носились со мной, как с писаной торбой. Восхищались знакомством, заверяли в почтении, пичкали экзотическими южными фруктами. И выдворяли вон за пределы цитадели с наилучшими пожеланиями. Дескать, танаграт жутко занят, но он в курсе. И сразу, как только позволят дела, температура за бортом и текущий курс валюты, пошлёт за мной делегацию на слонах с танцовщицами в перьях и бусах.

Видать, танаграта Однии не посвятили в суть перевоплощения сестёр Ордена Отражения. Он не мог знать, что фанатично избегаемая им Сиятельная росла в стране, где самым массовым видом спорта была борьба с чиновниками: классическая, вольная и подпольная. Танаграт был обречён на поражение – решил наш военный женсовет. Для сбора разведданных об ареале обитания и маскировочной окраске моей дичи я первым делом легализовала моих спутниц в роли официальных наперсниц Ордена Отражения. Шарли мне выделила определённый запас аттестатов с открытыми именами. Ну, а с золотом у меня вообще проблем не было – Сарг не знал и сотой части нашего подпольно-фургонного состояния. Клор с Мероной прикормили энное количество прислуги из танагратовой вотчины. И к вечеру шестого дня визита в Свастл мы разложили этого зарвавшегося чинодрала на составляющие.

Военный поход был назначен на следующее утро. «И успокоился он на день седьмой» – тот, кто это писал, знал толк в жизни. И вот с утра пораньше нам с девчонками приспичило прогуляться в городскую сауну. А затем пробежаться по магазинам. Нанятые Лайрес обры ждали нас во внешнем городе. За городские ворота я выехала в сопровождении Мероны в ярком аляпистом плаще и без маски – практически с закрытыми глазами. Клор осталась в городе создавать дымовую завесу беготнёй по магазинам. За первым же поворотом столбовой дороги нас поджидал безликий человечек из обслуги какого-то приближённого ко двору. Этот профи безошибочно доставил мою отбитую задницу на штатное место водопоя сегодняшней охоты. Мы успели тютелька в тютельку. Только я угнездилась у мелкой речушки на объёмистом валуне, как на вытоптанную поляну вывалилась толпа обров с высунутыми языками.

Я приняла излюбленную для подглядывания позу: голова опущена, глаза под маской отчаянно косят по сторонам. На плече деликатно расселся интеллигентный Тех. На коленях в позе Кустодиевской красавицы в неглиже разлеглась Рах, кокетливо поигрывая хвостом. Мерона с отсутствующим видом поила обров.

Ну, что сказать о нашей добыче? Первым и самым страстным желанием вляпавшегося в меня танаграта, было намерение сбежать. Я не удивилась. И тому, что этот упырь не осмелился повернуться к Внимающей спиной, тоже. Его внешность меня не разочаровала: тот же Сарг, только повыше и пошире в плечах. То есть, типичный солдафон с попорченной физиономией, длинными каштановыми патлами, грязными ногтями и замашками потомственного флибустьера. Тёмная бровь придавила переносицу таким грозным изгибом, что лицо обречено на вечно недовольную мину. Большие карие, но глубоко вдавленные под бровь глаза столь же отталкивающие, как, скажем, морда акулы, встреченной пловцом посреди океана. И весь-то он чересчур рельефный: выпуклые скулы, выступающие бугры челюстей и подбородка, глубокие носогубные складки. А ещё широкий слегка сгорбленный нос, чётко очерченные сжатые губы, высокий шишкастый лоб. Холмистое такое лицо. Колоритное, злобное и стимулирующее держаться подальше.

– Сиятельная, – хрипло поприветствовал меня этот удручающий тип пренебрежительным кивком.