– Кто-нибудь видел, чтобы моя рука нанесла смертельный удар твоему брату?! – чуть ли не визгливо возразила я.

– Ты прокляла его! – упёрся гигант.

– Кто-нибудь слышал слово: проклинаю?! Твой брат оскорбил Орден Отражения! Орден имеет право лишить оскорбителя своего заступничества перед богами! Как и любой другой человек! А то, что кара была скорой!.. – я столь демонстративно пожала плечами, что утопила в них полбашки. – Не в моей власти просить богов о таком! Они сами решают, когда ударить! В этот раз кто-то из них был нетерпелив! Возможно, твой брат нанёс им оскорбление?!

Чуть глотку не сорвала, но сцену доиграла достойно – эта публика с полуслова ни шиша не понимает. А потом капризное время решило сыграть со мной свою дурацкую шутку: как последняя сволочь, невыносимо растянулось. И растрескалось, как невнятная фреска в разрушенном храме. Полагаю, на самом деле всё произошло в считанные секунды.

– Ведьма! – истерично брякнул кто-то в задних рядах северян.

И в следующий миг мне чуть не снесло подбородок щитом Мейхалта. Я услыхала звук тупого удара, и перед глазами из щита выскочил острый кончик чего-то железного. Краем глаза ухватила Куха – тот пролетел слева по древку вытянутого в сторону северян копья. Я вцепилась в край тяжёлого щита и дёрнула его вниз, вытягиваясь на цыпочках. Справа на фальшборте вражьего корабля мелькнул ещё один лайсачий хвост. Северян мотало из стороны в сторону. Связывало в громыхающие щитами клубки и тут же разбрасывало по сторонам. Они отступали вглубь палубы, махая мечами и крутя чалмами. У борта остались только два персонажа. Гигант не двигался с места, упрямо бодаясь с суеверным страхом, но сохраняя лицо до конца. А один из его сородичей вопил и вертелся, хватаясь руками за лицо, где пестрели набухающие кровью червоточины.

– Крепче держать копья! – рявкнула у меня над ухом Мерона.

Кух и Шех вылетели с галеры и зацепились за копья, оборвав нить, на которой болталось моё сердце. А эти мерзавцы протекли по деревянным палкам и рухнули в объятья Мероны с десятником. Чох с Похом всё время экзекуции поддерживали своих визгливым мяуканьем, выплясывая на фальшборте задиристый матросский танец. Керк вообще оборзел! Спикировал чуть ли не под нос гиганта.

– Трррр?! – в категоричной форме предложил он перейти непосредственно к мирной стадии переговоров.

Тот, набычившись, покосился на парламентёра и вновь нашёл глазами меня. Помолчал ещё, повыделывался. Оглянулся на затихшего покусанного, которого частично видела даже я с высоты своего заячьего роста. Наконец, вымотав все нервы, гигант сделал мне одолжение:

– Чего ты хочешь, Сиятельная?!

– Я не могу говорить с человеком без имени! – чуток поартачилась и я.

– Я Сугардар из Олластала! – хмуро отрекомендовался он.

– Ваша милость! Господин Сугардар, вы похитили трёх аттестованных опекунов-хранителей Ордена Отражения! – уже почти хрипела я, надорвав-таки на этих переговорах глотку. – И пытаетесь вывезти их за пределы таната Руфес! Орден крайне редко обращается за помощью к тану! Он сам занимается своими проблемами! А потеря таких влиятельных опекунов, как мои, настоящее бедствие! – сгустила я краски. – Поэтому, я буду биться за них насмерть! И если понадобиться, убью вас всех!

– Рога обломаешь, сука! – нервозно выкрикнул кто-то из-за стены щитов.

Я зафиксировала его. Вот так всегда: обязательно найдётся сволочь, что вытащит из тебя тварь. А ты уже не в силах сохранять совесть – ты вымоталась. В горле хрипит боль, в душе исходит визгом страх. Мои мужики, того и гляди, кинутся умирать за мои интересы. А это будет ещё ужасней. Словом, я демонстративно наставила на ублюдка руку и обездвижила его безо всяких церемоний. Вероятно, кто-то одобрительно хлопнул его по спине, а то и отвесил ему леща – исходный толчок роли не играл. Хамло полетело носом вперед, словно сбитая кегля, и крепко приложилось о палубу. Приятели, шокированные скоростью возмездия, не поспешили на помощь. Даже слегка попятились от проклятого, во избежание заразы.

Моё сердце разошлось не на шутку – таранило грудную клетку с маниакальным упорством изнасилованного долгой осадой неприятеля. А этот проклятый Сугардар из Олластала всё кобенился, поддерживая имидж сурового северного ярла-сераскира. Наконец, он неторопливо пошёл на попятный. Пропел сагу о подпольной, но честной сделке по купле-продаже рабов с уважаемым человеком. Безо всякого удивления выслушал ответную балладу Мероны о безвременной кончине своего делового партнера. Поторговался о собственной судьбе и пресловутой мести Ордена Отражения за невольно нанесённую обиду.

Я смертельно устала толочься на месте, между каменными плечами Мероны и Мейхалта. Хотела пить и в туалет. Пох с Чохом на моих онемевших плечах стремительно набирали в весе, пригибая шею к палубе. Время издевательски щерилось прямо в лицо. Когда на палубу северян выбрались мои опекуны, вопль заслуженной радости сдох где-то в гортани и скатился обратно тяжёлым камнем. Облегчение наступило лишь в руках Сарга. Он подхватил меня, как только его ноги грохнули о палубу в шаге от моего трупа. Я обхватила его за шею двумя руками, силясь задушить эту хладнокровную сволочь. Но, мочевой пузырь намекнул, дескать, лучше не напрягаться, дабы не оконфузиться. Надеюсь, Сарг в своей неизречённой наглости не решит, будто мои объятья были пылким изъявлением любви.

Он не решил. Верней, решил, но другое: задрать меня нотациями, как хорёк курицу. Не успел выползти из рабского ярма, как сразу принялся качать права. Дескать, носиться по всяким подозрительным злачным местам Внимающим не прилично. И ватаги разбойные собирать не к лицу. А рисковать ради тех, у кого есть руки с навыками рукопашной борьбы, глупо и непродуктивно. И это у меня над ухом нудит простофиля, купившийся на дармовую выпивку, заряженную усыпляющей дурью. Да ещё той – как просветила Мерона – специфический запашок которой не дезинфицирует даже алкоголь. А у меня же был законный повод к торжеству – его следовало додегустировать до донышка. Накося выкуси, черноглазая!

Итак, мужики, как прежде, рулят. Надеюсь, что назад в нужный порт. Потому, как моё задание добраться живой до собственной агратии никто не отменял. Там, поди, уже все глаза проглядели! А хозяйка тешит себя морскими прогулками, от которых её тошнит и при полном иммунитете к морской болезни. Чего хочет женщина, того хочет бог – те, кто мне это пообещал, либо лгуны, либо надо мной издеваются. Ибо боги, подслушав мою немую молитву о скорейшем возвращении на сушу, затеяли шторм, увлёкшись до полного штормагеддона. Тот порадовал нас почти сразу по пятам счастливого воссоединения.