– В третий раз предупреждаю вас о последствиях, – тоном крайнего сожаления подвела я итог беседы.

Сконцентрировалась и впилась в его несъедобный мозг: скрутила дыхание, замедлила сердцебиение, ну, и над ощущением равновесия потрудилась. Со страху перестаралась: не рассчитала сил, и митингующий фрондёр умер, даже не пикнув. Рухнул, как подкошенный, не потеряв кривой издевательской ухмылки и не завершив свой последний шаг в мою сторону. А я оттолкнулась от земли предусмотрительно втянутым под задницу коленом и метнулась за дерево. Врезалась в кустарник, некстати воткнутый здесь за каким-то чёртом. Взмолилась, чтобы Керк пошумел, и поползла сквозь гибкие упрямые ветви. Керк расстарался! Завопил так, что Шарли, наверняка, в цитадели услыхала и позлорадствовала: вот, мол, наша замухрышка и влипла. Эпона ему помогла, гневно выпалив всё, что думала и обо мне, и о моих собеседниках.

Те предоставили мне логично ожидаемую фору: задержались потрясти своего шефа и надавать ему пощёчин. Один, впрочем, оказался не столь злопамятным, и первым бросился продолжить диалог. Я же нормальная: и встречу подготовить успела, и за кочку закатиться. Хорошая это штука – серый балахон. Хотя, на будущее: нужно над ним ещё поработать, сделав в подобных условиях выживания более практичным.

Второй мой партнёр в этом тренировочном бою проявил себя отстойным джентльменом: шлёпнувшись после невидимого удара в голову, покатился прямо на меня. Придавил зараза ноги, когда я шарахнулась уползать на карачках. Да ладно ноги – он ещё и полбалахона под себя подгрёб, а за спиной уже затопало и затрещало. Отвлеклась я на этого второго, замешкалась. Третий – высоченный, тощий, нескладный – нёсся на меня с перекошенной в крике пастью, сверкающей дырами. Я, как идиотка, пялилась на железку, занесенную над головой. Только и успела, что прикинуть: сколько же на ней всякой заразы инфекционной?

Он споткнулся в пяти шагах от меня. Странно так споткнулся, нелепо, словно зацепился за что-то не ногами, а вздёрнутыми плечами. И сощуренные глаза вдруг ни с того, ни с сего повылазили из орбит. Упал он плашмя – меня аж передернуло от мысли, как это, наверно, больно: вот так вот лицом да о землю? Я не сразу и заметила колченогого, что нарисовался на месте павшего. Верней в шаге от него. Оторвав глаза от замершей у моих ног плешивой макушки, растеряно глянула на его вдавленные в череп глазки. Спаситель никак не прореагировал. Хотя, как ему вообще реагировать на безликую маску? А вот летящего на него со спины подельника он не проигнорировал: резко присел в развороте и вогнал свой неказистый меч в грязную рубаху повыше пояса. Потом вежливо отскочил в сторону, не мешая упокоенному предаваться земле.

Я икнула – колченогий обернулся, поднялся с колен, на которые приземлился. Затем вытер меч о спину своей жертвы и убрал его в облезлые ножны. Прилежно так обтёр и столь же аккуратно упаковал. Нерешительно помялся и озаботился, не сходя с места:

– Вы не ранены, Сиятельная?

– Нет, – вновь икнула я.

И машинально потянула на себя балахон, пытаясь отобрать его у обморочного типа. Тот вцепился в него намертво, и я расстроилась: итак вся изгваздалась, теперь ещё подол порвут. И Сарг будет рычать и презирать меня, будто я не сестра Орденская, а какая-то приблуда или потаскушка беспринципная.

Колченогий не подходил, а подкрадывался, будто и сам меня боялся.

– Позволите, Сиятельная? – спросил настороженно.

Истерики что ли ожидал? Ещё чего не хватало – я нормальная. Кивнула головой и через секунду вылезла на свободу. Залихватски протянула руку, и колченогий, стушевавшись, показал грязную ладонь. Я тотчас сунула ему под нос свою замызганную ладошку. Облегченно расплылась в дурацкой улыбке и вцепилась в огромную дружественную руку спасителя. А в том, что она дружественная, сомневаться не приходилось – эмоциональная картинка в его голове была более чем благоприятной для знакомства.

Керк, спикировав на меня, промахнулся – верней, я ловко увернулась. Но в тот же момент была атакована Кухом, взлетевшим на плечо. Вирок, ругаясь, на чём свет стоит, вывернулся уже у самой земли, и унёсся стучать на меня моим опекунам. Они вломились на поляну, едва колченогий вернул меня под моё дерево. Следующие минут десять прошли в бодрящей перепалке по поводу судьбы спасителя Внимающей, которая упёрлась намертво.

– Он был с ними, – упорствовал Сарг, уже прикончивший моего беспамятного подранка. – Это обычный бандит. И за спиной я его не оставлю.

– И не надо, – нежно мурлыкала я. – Потому, что Вотум идёт со мной.

– Зачем?! – выпалил опекун.

– Чтобы выполнить своё предназначение, – с устатку напустила я тумана.

– Какое? – едко поинтересовался Сарг. – Прирезать нас ночью?

– Ты забываешься, воин! – резко перешла я на кошачье шипение. – Верней, ты забыл, кто я. А может тебе невдомёк, почему сестёр Ордена Отражения называют Внимающими? Отвечай! – резко оборзела я, пользуясь служебным положением.

Кух возмущенно шикнул и взлетел на облюбованное мужское плечо, демонстрируя Саргу полную и безоговорочную поддержку.