— Юроут? Барон Данис Юроутский, — послышалось из противоположного угла. — Имела честь лицезреть. Лет двадцать назад гостил в замке. Он приходится Беркуту двоюродным дядей. — Людмила Викторовна приподнялась на локте и стала присматриваться к едва видимой в сумраке Владе: — Зачем сказали, что ты оттуда? Жуткая даль! — Пришлось объяснять. Старушка внимательно выслушала, одобрила: — Молодцы. Я слышала, у барона внучку похитили года два назад. Вроде бы не нашли. Поговаривают, что девчонка сбежала с менестрелем и гастролирует вместе с ним по городам и весям. Она, правда, моложе тебя… Тогда шестнадцать было, сейчас, соответственно…
— Хотите сказать, что барон может сорваться сюда в надежде увидеть внучку? — Влада покачала головой. — Вряд ли. Моё письмо не прочтёт, а на слово гонцу не поверит.
— Может поверить. Всё-таки два года прошло, уж и надежду потеряли, а тут вдруг такая радость. А-а-ах-ха-ха-ха-ха-а-а… — Людмила Викторовна зевнула и, пожелав девушкам спокойной ночи, улеглась.
Влада ещё долго ворочалась.
В голову лезли вязкие, унылые мысли. Права старушка, сложно ей возвращаться. Родных, поди, не осталось, друзья постарели, имущество наверняка не сохранилось. Документов не найти — её давно числят умершей. Ну, оформит социальную пенсию — как на неё жить? Вряд ли Людмила Викторовна сможет промышлять гаданием, как здесь. Бомжевать?
Постепенно размышления перекинулись от застрявшего в средневековье историка к себе самой: её-то кто-нибудь ждёт? Мать умерла. Жених тоже, скорее всего, погиб. Отец? Да он только рад будет в квартиру переехать. Влада вспомнила неприятный разговор, случившийся вскоре после смерти мамы. Отец обещал давать деньги на учёбу — ещё четыре семестра, если ему с молодой женой не придётся снимать жильё. Как такое могло в голову прийти?! Влада не представляла, как будет жить под одной крышей с мачехой. И вообще. Терпеть другую женщину, хозяйничающей на маминой кухне, разбирающей её антресоли и кладовки… Это было выше сил. Вспылила, сказав, что возьмёт кредит и доучится. Оформила академический отпуск, пошла работать. Светланка помогла устроиться.
Пожалуй, Светланка — единственный человек, который вспоминает Владу Еснину, пропавшую в горах во время похода. По иронии судьбы именно подруга уговорила туда отправиться. Теперь, наверное, корит себя за это.
8. Беркут
Жизнь, что называется, наладилась. В огромном стационарном лагере было куда комфортнее, чем в обустроенных наспех передвижных. Здесь можно погулять и даже побыть в одиночестве, устроившись среди кустов ракиты у серой, ещё недостаточно прогретой для купания воды. Из-за густой листвы доносился говор или чьё-то пение, но Влада старалась не прислушиваться, представляя, что сидит на берегу подмосковного водоёма, откуда нетрудно выйти к электричке и добраться домой. Печальные минуты тоски сменялись разговорами с кем-то из здешних знакомых. Пришлось подтянуть местный язык, довольно плотно общаясь с Маргошей — рыжей красоткой из ханского гарема. Правда, Людмила Викторовна утверждала, что, с исторической точки зрения, Лубея правильнее считать султаном, но Влада особой разницы не видела. Что хан, что султан — держаться бы от них подальше!
Марга эту точку зрения не разделяла. Ей, напротив, казалось, что общение с господином сулит многие преимущества. Она с восторгом рассказывала о чести делить с Лубеем ложе. Если повезёт забеременеть, из простой наложницы она превратится в мать наследника, а это даст ей особый статус.
Подробности взаимоотношений хана и его гарема Владу не интересовали, она старалась разузнать о том, что происходит за бревенчатыми стенами, случались ли стычки с защитниками замка, насколько занят Лубей военными действиями и можно ли рассчитывать на то, что он забыл о заложнице.
Увы, эти надежды не оправдались. Спустя четыре дня Владе приказали явиться пред чёрные очи её пленителя. Разумеется, Цветла должна отправиться с ней. Уговорили Ильдуса прихватить и бабулю. Он особенно-то и не возражал. Погрузились в кибитку и в сопровождении четырёх конных бойцов покинули полюбившееся озеро.
Дорога взбежала на вершину ближайшего холма, откуда открылся вид на замок. У Влады даже сердце защемило. Знакомые очертания всколыхнули память. Поездка в Баварию была маминой мечтой. Хорошо, что она осуществилась, но как горько осознавать, что это было последнее их совместное путешествие. Потом мамуля увлеклась симпатичным инструктором по дайвингу. Что и кому она хотела доказать? Мол, ещё молода, привлекательна и безрассудна? В гибели мамы Влада не винила её любовника. Подсознательно перекладывала ответственность на отца: не бросил бы он семью, кому бы пришло в голову совершать поездки в опасные с эпидемиологической точки зрения места?
— Красиво, — сказала татри, восхищённо рассматривая далёкий замок, чётко выделявшийся на фоне небесной лазури. — Как люди смогли это построить?
— И зачем другие собираются разрушить? — в тон ей откликнулась Людмила Викторовна.
Она не смотрела в окошко, опустив взгляд, разминала колени. За дни, проведённые в шатре с девушками, Людмила Викторовна немного выправилась: меньше горбилась и почти ровно держала голову. Если так пойдёт дальше, уже не будет восприниматься как столетняя бабка-гадалка. Влада передарила соотечественнице презентованный Маргой гребень, теперь седые волосы не падали на лицо, а послушно лежали, закрученные в аккуратный высокий пучок.
— И зачем только нас выдернули? — вздохнула Влада, вернувшись к прежним рассуждениям.
— Не переживай, золотая моя, — ласково погладила её по плечу Людмила Викторовна, — из военного лагеря проще сбежать. Уж больно строго гарем охраняют.
Сбежать… да… это важно. Девушка благодарно кивнула:
— Спасибо, бабушка.