Аид положил ладони малышу на плечи и опустился перед ним на колени.
– Я буду рядом, – сказал он. – И буду часто тебя навещать.
– Обещаешь?
– Обещаю, – Аид улыбнулся. – И мы будем играть в «Рыбачь» столько, сколько захочешь.
Мальчик впервые улыбнулся за то время, что провел в подземном царстве. Аид выпрямился, потрепав кудри мальчика. А потом встретился взглядом с дедушкой малыша.
– Спасибо, – дрожащим голосом сказал дедушка. – Спасибо, милорд.
Аид кивнул и исчез.
Глава II. Вина как пытка
Аид перенесся в ту часть Тартара, что больше напоминала стерильный медицинский блок. Это было новое дополнение, включавшее несколько камер сенсорной депривации и другие современные методы пыток. Помещение было скрыто в одной из множества гор, огибаемых руслом бурной реки Флегетон. Аид пользовался практически всеми видами пыток – древними, средневековыми, современными. Главным для него был эффект.
Он пришел сюда, потому что хотел избавиться от бурлившего внутри его гнева.
Аид испытывал чувство вины за то, что покинул Асфодель, потому что обещал Персефоне дождаться ее, но он больше не мог оставаться там. Встреча с Элиасом в подземном царстве стала для него неожиданностью во многих смыслах, включая чувства, что пробудило его присутствие: гнев, зависть и… страх.
Эти темные чувства клубились у него в груди и подпитывали ярость.
Он все испортил.
Он не смог сообщить Персефоне важное обстоятельство их жизни, когда она станет его женой.
Он был не способен дать ей детей.
Эту дорожку расплели для него мойры – он пожертвовал этой возможностью, не задумываясь и ничего не чувствуя, потому что смотрел на семью как на нечто недосягаемое.
Пока не появилась Персефона.
Его сердце и легкие словно стягивало веревкой, пока он боролся с чувством вины.
Сколько раз ей придется еще это повторить, чтобы он наконец услышал? Или, что еще хуже, решит, что ей не стоило тратить на него свое время?