В России масонские ложи были запрещены императрицей Екатериной II. Однако в 1796 году она скончалась. Павел Петрович, наконец-то взошедший на престол, пригласил к себе досточтимого мастера ложи Трех шпаг Христиана Фридриха Маттеи и других «братьев» и обещал им отменить указ матери. Однако всего год спустя он издал указ, предписывающий применять закон 1794 года (о запрете масонских лож) «со всевозможной строгостью». Ознакомление с материалами следствия по делу московских масонов пробудило подозрительность нового императора, к тому же он был глубоко потрясен убийством французской августейшей четы и ему не преминули донести о той роли, какую сыграли в этой казни французские масоны. Постепенно Павел I удаляет от себя всех своих масонских «друзей». Они получают командировки за границу или вне Петербурга и уже не пользуются прежним влиянием. Окончательное охлаждение между масонами и Павлом I произошло после принятия им звания гроссмейстера Мальтийского ордена, который в то время находился в состоянии соперничества со значительной частью масонства, хотя по сути дела и сам принадлежал тоже к нему.
Масоны разочаровались в Павле и обратили свои взоры на цесаревича Александра, в близкое окружение которого входил, среди прочих, молодой граф П. А. Строганов, внушавший ему либеральные идеи. В числе заговорщиков, устранивших отца для воцарения сына, тоже были масоны — И. Вяземский, В. Мансуров, П. Кутузов, П. Толстой, Б. Голицын, Н. Бороздин, Я. Ска-рятин, П. и В. Зубовы. Полковник А. Беннигсен, возглавивший группу офицеров, которая, собственно, и совершила убийство императора, состоял в московской ложе Искренности. Вдохновителем же заговора был С. Р. Воронцов из петербургской ложи Скромности.
Последний заговор с участием русских «вольных каменщиков» вылился в восстание декабристов на Сенатской площади в 1825 году, после чего орден снова запретили — и надолго.
В Англии события разворачивались гораздо более мирно. В 1813 году британское правительство, вступившеє в решающую битву с Наполеоном, а потому не желавшее никаких раздоров внутри страны, способствовало избранию в руководство двух Великих масонских лож двух братьев: герцог Суссекский возглавил «новых» масонов, а герцог Кентский встал во главе «древних». Первый назначил второго своим заместителем, и в конце ноября обе Великие ложи слились в Великую объединенную ложу Англии, вернувшуюся к истокам, то есть трехстепенному масонству.
В Швеции после кончины (1818) Карла XIII королем стал усыновленный им наполеоновский маршал Жан Батист Бернадот, который четырьмя годами ранее присоединил к Швеции Норвегию. Все шведские монархи были великими мастерами масонского ордена.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
БРАТСТВО
Масонская ложа
Пора, наконец, поговорить о том, что представляли собой масонские ложи, кто в них состоял и чем они занимались.
В эпоху строительства соборов ложей (от верхненемецкого
Изначально традиционным местом для собраний различных обществ служили таверны. В Лондоне, например, еще в XVII веке друзей и знакомых приглашали не к себе домой, а именно в таверны, причем приглашенные, как правило, отвечали тем же. (Надо отметить, что обычай этот был довольно разорительным, поскольку приглашавший угощал за свой счет всю компанию.)
Английские таверны были богатыми пивными с отдельными кабинетами, залами для собраний, читальными салонами и даже цирюльнями. Мужчины могли здесь спокойно обсудить свои дела в обстановке равенства и комфорта, когда никто не должен играть роль хозяина. Это были «мотели» того времени: там можно было остановиться на ночлег «пешему и конному». Трудно было бы найти более подходящее место для собраний, завершавшихся пирушкой.
Основатели «Незримой коллегии» собирались в кафе Якобса — его владелец прибыл с берегов Босфора и основал одно из первых заведений такого рода, подражавшее турецким. В отличие от университета, где существовали слежка и надзор, здесь можно было собраться в приятной и уютной обстановке и поговорить, не рискуя быть подслушанными. В том же кафе собирались морские офицеры, играли в карты, кости и пили не только кофе, но и кое-что покрепче.
Название знаменитой таверны «Гусь и вертел» было пародией на «Лебедя и лиру» — название другой пивной, где собиралось одно музыкальное общество.
В оригинальном списке лож, опубликованном в Лондоне в 1725 году, возле названия каждой «мастерской» (другое широко принятое обозначение для обществ «вольных каменщиков») помещалось изображение вывески таверны или пивной, а также приводился точный адрес и указывались даты собраний. Рядом с изображением гуся и вертела значилось: двор собора Святого Павла, каждый понедельник с 29 апреля[34].
В Филадельфии городским «культурным центром» стала первая пивная, построенная в 1685 году на берегу реки на пересечении двух улиц, — таверна «Бочка»
Первые ложи во Франции тоже обычно принимали название таверны, в которой они собирались. Например, одна из них именовалась ложей Святого Фомы в Серебряном Луи по названию заведения Никола Алексиса Ланделя, получившего в свое время широкую известность, потому что избранная публика могла насладиться там изысканными блюдами (ужин мог стоить от трех до 24 ливров на человека). Ложа, основанная в 1725 году тремя англичанами в трактире «Святой Фома», собиралась с 1732 года на втором этаже «Серебряного Луи»: на фасаде дома 12 по улице Бюси до сих пор изображен масонский символ — «пламенеющая» звезда. Но ресторан Ланделя привлекал также поэтов и песенников, устраивавших с 1733 по 1742 год ужины в помещении на первом этаже, лишенном окон, которое по этой причине прозвали «Погребом».
Неподалеку, в доме 13 по нынешней улице Ансьен-Комеди, находилось знаменитое кафе «Прокоп», основанное в 1686 году уроженцем Палермо Франческо Прокопио деи Кольтелли, брат которого, регент расположенного поблизости медицинского факультета Сорбонны, прошел посвящение в ложе Святого Иоанна Скромности. В этом кафе собирались великие умы, политические деятели, литераторы, журналисты, в том числе и члены братства.
Кардинал де Флёри запретил масонские собрания, трактирщики не имели права их обслуживать. Вечером 10 сентября 1737 года полиция ворвалась в таверну «Ла Рапе» виноторговца Шапло: патруль обнаружил в ее окрестностях множество лакеев, карет и извозчиков, а в самом доме — с полсотни веселых участников застолья в белых кожаных фартуках; на шее у некоторых была шелковая голубая лента с подвешенным на ней мастерком или угольником. В большом зале был накрыт стол на полсотни приборов. Перепуганный трактирщик, вытащенный из кухни, утверждал, что невиновен. Комиссар разрешил подать ужин, но прежде составил протокол, и через четыре дня суд Шатле под председательством лейтенанта полиции Эро вынес приговор. На стенах домов расклеили напечатанное типографским способом «Распоряжение полиции, запрещающее все виды собраний, в частности фримасонов[35], всем рестораторам, кабатчикам и прочим — их принимать, и приговаривающее оного Шапло к тысяче ливров штрафа, а кабаре его замуровать на шесть месяцев». По некоторым данным, участники злополучного собрания скинулись и возместили хозяину убытки.
В Англии ложам часто приходилось «переезжать» из таверны в таверну: так, ложа Короны, возникшая в 1712 году, менее чем за 30 лет сменила три резиденции, а в 1740 году была окончательно вычеркнута из списков. Правда, причины этих переездов не вполне ясны; возможно, они носили экономический, а не политический характер.