Мы проговорили ещё около часа, пока Кэрол наконец не отрубилась. Я смотрел на тихо посапывавшую рядом со мной кинодиву и вспоминал свои злоключения в Советском Союзе. Разве мог я представить, находясь в Бутырке или в Ухтпечлаге, что год спустя буду лежать в одной постели с голливудской звездой? Так вот невольно и подумаешь, что, может, и к лучшему, что угодил в это время? И разве мог я рассчитывать на подобные впечатления, будучи средней руки бизнесменом в 2017 году? Что ж, как говорится, всё, что ни делается, – всё к лучшему.
Утром, прежде чем покинуть мой номер, Ломбард решила извиниться за вчерашнее. Мол, когда выпьет, такая озабоченная становится, и всё в том же духе.
– Не стоит, Кэрол, – остановил я её. – Я тоже был хорош. В итоге мы оба получили удовольствие, так что не о чем переживать, а стоит всего лишь запомнить эту ночь как прекрасное мгновение нашей жизни. Которое, надеюсь, останется между нами.
– Согласна. Только, боюсь, было слишком много свидетелей нашего совместного ухода, чтобы это событие осталось только между нами.
– За время, проведённое с тобой, я понял, что девушке с твоим характером можно на такие мелочи не обращать внимания.
– Это комплимент или шпилька? – прищурилась она.
– Хм, ну, можешь считать комплиментом.
На прощание мы оба не удержались от крепкого поцелуя, после чего Кэрол быстро покинула мой номер. А я собрался в офис Уорнера, чтобы выяснить насчёт гоноpapa и представить ему сценарий нового фильма. Но не успел выйти из отеля, как меня перехватил какой-то щуплый джентльмен с маленькой щёточкой усов.
– Мистер Бёрд? Доброе утро. Меня зовут Стив Клейман, я представляю киностудию «Эм-Джи-Эм». Могу я с вами поговорить?
– О чём? Просто я тороплюсь на встречу с мистером Уорнером…
– Уверяю, я не отниму у вас много времени. Давайте присядем вон в том кафе, там подают изумительные булочки с корицей.
За кофе и теми самыми булочками с корицей до меня была доведена информация, что всемогущий босс киностудии «Метро-Голдвин-Майер» Луис Барт Майер, узнав о выходе трёх вовсю раскручиваемых фильмов, в которых я выступил автором оригинальной идеи, обратил своё пристальное внимание на меня. И Клейману было дано задание встретиться со мной на предмет возможного сотрудничества.
– Вы же не связаны со студией Уорнеров контрактом, так что терять вам нечего, – заявил соблазнитель. – А мой босс просил передать, что готов заключить с вами контракт на выгодных условиях.
– И насколько выгодных?
– Этого я и сам не знаю, но, если вы заинтересуетесь предложением, вот моя визитная карточка. У вас же в Нью-Йорке нет легальной работы, и даже, – он понизил голос, – даже не имеете гражданства США. А здесь вам светят хорошие перспективы плюс помощь в получении статуса полноправного гражданина Соединённых Штатов.
– А вы неплохо осведомлены, – невозмутимо хмыкнул я. – Ладно, я подумаю над вашим предложением.
Однако в душе я был обескуражен. Понятно, что у этого Майера большие возможности, но тратить свои ресурсы ради какого-то автора идеи… Не иначе, кто-то ему нашептал, а он вбил себе в голову, что должен заполучить этого русского эмигранта. Интересно, что он ещё разнюхал обо мне? Надеюсь, мои криминальные делишки не всплывут в ближайшее время. И говорить ли вообще об этом предложении Уорнеру? Может, он что-то посоветует?
Джек Леонард пребывал в прекрасном расположении духа, только что попрощавшись с представителем крупной прокатной компании, и встретил меня, потирая руки.
– A-а, Фил, рад вас видеть! Слышал, как вы вчера вечером исчезли в компании Кэрол… Ну да речь не о том… Давайте-ка я выдам вам обещанный гонорар. Куш вы отхватили неплохой – пятьдесят тысяч долларов.
Он извлёк из внутреннего кармана пиджака чековую книжку, вписал требуемую сумму, поставил автограф, вырвал лист и протянул мне. Я внешне равнодушно спрятал его в карман, а следом достал из портфеля одну из копий сценария.