Прошли на базу — это и есть то бревенчатое сооружение, которое мы видели с того берега. При нашем появлении со стены базы спрыгнул на землю и исчез в траве бурундук.

На базе хорошо, чисто и уютно. Едим мясные консервы, лепешки с маслом, пьем чай. Но долго задерживаться нельзя, и мы уже прощаемся. С немалым трудом отвоевываем лодку, и, без продуктов, вниз. Течение быстро уносит нас от приятного берега. Всеволод впервые спускается, и у него состояние такое же, как у меня, когда я ехал с Васяткой. На одном из перекатов лодку сильно накренило, и вода хлынула в нее. Всеволод растерянно ухватился за весла и опомнился только тогда, когда перекат далеко остался позади.

— Не надо, Сережа, больше нервощекочущих мест, выбирай потише.

Но тише ехать, дальше ехать, и я нет-нет да и заверну опять на быстрину.

Через полчаса подплыли к нашему лагерю. Люди стоят на берегу. Батов не видно. Положение ясно, надо ехать дальше, и мы кричим Ник. Александровичу, проезжая мимо: «На розыск!» Он одобрительно кивает головой. Немного ниже догоняем Прокопия Иванова, — он тоже идет на розыск.

— Возьмите!

Берем и едем дальше. Минуем кривун за кривуном, перекат за перекатом, а батов нет и нет.

Заходит солнце, разливая по небу бледно-розовые краски. Как красивы становятся сопки. Их вершины, занесенные снегом, обливаются пурпуром, ниже тона становятся легче, утонченнее. Скалы горят разноцветным огнем. Последняя листва на деревьях кажется золотой. Но это длится недолго. Солнце скрывается, и сразу наступают синие сумерки, окрашивающие в один цвет и сопки, и тайгу, и Амгунь.

Едем долго, а батов все нет и нет. Неотвязно преследует мысль: «Авария!» Живы ли люди, спасены ли документы, вещи?

— Греби, Прокопий, греби сильней, — кричу я, чтобы разрубить скорей узел неясностей.

Но вот что-то мелькнуло на берегу. Это далеко, но я ясно вижу человека. Через несколько мгновений мы подъезжаем к нему. Чибарев, и рядом с ним — груда вещей.

— Авария? — взволнованно кричит Всеволод.

— Нет, — спокойно улыбается Чибарев. В это время из-за кустов выходит второй рабочий.

— А что же случилось?

— Ничего. Приехали к месту.

— А люди где?

— Второй раз поехали.

— Ничего не понимаю, — морщит лоб Всеволод. — Но позвольте, почему вы здесь остановились?

— А лагерь здесь.

Теперь ясно, Соснин все перепутал и остановился намного ниже назначенного места. Медлить было нельзя. Тут же направили Чибарева с его товарищем к Ник. Александровичу с продуктами, а сами махнули к старому лагерю.