– Как хорошо, Ёсик. До чего же хорошо.

– Ты хоть слышишь, что я тебе говорю? Стопудов здесь.

Маркин столкнулся с мужским акушером, когда Кирилл Данилович шёл нагруженный тарелками с закусками для супруги, ждавшей его на верхней палубе в компании капитана яхты и ещё каких-то важных лиц. На правах старого знакомого Иосиф решил помочь подкаблучнику: взял из подмышек бутылки с водой, чем заслужил от доктора сердечное спасибо.

– А я смотрю вы это или не вы. Мир тесен и всё в нём меняется. Когда-то за выступление, если вы помните, я получал восемьсот долларов, а теперь вот гонорар до 250 тысяч скакнул. Как поживает ваш котик? Забыл, как его звать.

– Издох наш Юаньчик, – без сожаления сообщил Стопудов, – года два уже как. Помните матушку Марью Михайловну из монастыря в Балашове? Так вот она и закопала его прямо у нас на участке под липками. А вы, я вижу, теперь с Варфоломеем дружбу водите.

– Мы люди, вообще-то, творческие, вольные, но ни от чьего внимания не отказываемся, – расставил правильно акценты Иосиф. – Просто Варфоломей Каинович попросил выступить, ну и… мы здесь.

Маркин в подробностях рассказал товарищу все, что узнал при встрече со Стопудовым.

– Баба его сумасшедшая теперь вся в буддизме. Имя себе новое придумала, но я не запомнил. Так вот – при встрече не называй её госпожа фон Лемпке, обидится. Стопудов меня специально предупредил. Пошли, – толкнул он всё ещё находящегося в благостном состоянии Лёсика, – Лизка тебя ищет.

Завидев Грота, распорядительница подскочила к нему и часто-часто забарабанила маленькими кулачками по груди продюсера.

– Ты почему не сказал, что знал Стопудова? Если бы не Иосиф… Вы, вообще, знаете кто он такой?

Грот с Маркиным переглянулись.

– Вообще-то давненько дело было. Тогда он всё больше котов выгуливал, – попытался отшутиться Лёсик.

– Стопудов – главный в совете при президенте по противодействию расползания педофилии, – сказала, словно открывала страшную тайну, Лизонька.

– Так он, вроде как, доктором был, – вопросительно посмотрел на Маркина Грот.

– В том-то и дело: врачом-урологом, – подтвердила распорядительница. – Но когда людям из администрации понадобился на это место свежий человек – именно врач – сыграло то, что Кирилл Данилович увлекался в детстве филателией. Доложили об этом президенту. Тот, не раздумывая, утвердил его кандидатуру.

Грот посчитал услышанное за шутку и громко рассмеялся.

– Ничего смешного тут нет. Его очень ценят. Пять лет, – перешла на заговорщицкий шепот Лизонька, – пять лет с помощью Стопудова следят за бандой, которая вывозит за рубеж наших детей. Говорят, скоро их всех прихлопнут.

– Детей? – удивился Грот.

– Каких детей? Да нет! Преступников. Просто сейчас рано: боятся спугнуть организаторов. Придётся тебе, Лёшенька, возобновить знакомство со Стопудовым. Варфоломей такие связи очень ценит, но, по разным причинам, напрямую идти с доктором на контакт не хочет. Займись этим ты, дорогой.

Если бы не полученное задание, то Алексей Грот мог увидеть, как в конце прекрасного вечера охрана уводила с яхты и усаживала в катер депутата Троелобова. Тот сопротивлялся, размахивал руками и, глядя остекленевшими глазами в открытое море, благим матом орал: