ТОБОЛЬЧАНИН – ГОРДОСТЬ ТАШКЕНТА

Сравнительно недавно Музей истории науки и техники Зауралья при нефтегазовом университете посетила представительная делегация руководителей муниципальных образований Тюменского района. Когда экскурсия закончилась, я, как обычно, попросил высказать свое мнение о содержании экспозиций, а также выразил готовность ответить на вопросы гостей. Частенько эти вопросы ждешь не только с любопытством, но и с опаской, так как они могут содержать и подвох, и неожиданный поворот событий в ином направлении, чем только что завершившийся мой, экскурсовода, рассказ. Так случилось и на сей раз. Одна из присутствующих гостей из татарского села в окрестностях Тюмени с нескрываемой обидой, в интонациях которой проскользнули элементы раздражения, спросила меня: «А почему у вас в музее отсутствуют материалы о людях науки и техники татарского народа, в первую очередь тюменцев и тоболяков?».

Пришлось задуматься: в самом деле, почему? К тому времени в моем архиве скопилось несколько небольших заметок-вырезок из местной периодической печати о ташкентском архитекторе М.С. Булатове, уроженце Тобольска. Вот некоторые из них: Я. Занкиев. Зодчий Булатов. // Тюменск. правда, 18 сент.1987; В.Сотников. Главный архитектор Ташкента – уроженец Тобольска. // Тюменск. известия, 19 сент. 1998; В.Старнак. Ему исполнилось 93, и он передает привет землякам. // Труд-7 в Зап. Сибири, 24 февр. 2000; В. Иксанов. Великий зодчий. // Тюменск. правда, 1 нояб. 2001. Авторы статей довольно скупо освещали жизнь и деятельность зодчего. А не попытаться ли мне, подумалось, в ответ на справедливую критику расширить свои представления об этом человеке и соорудить в музее соответствующий стенд? Сказано – сделано. Начался интенсивный поиск материалов, объем которых вскоре составил солидную папку. Неоценимую помощь оказала мне книга о М.С. Булатове «Жить, чтобы созидать», изданная в Ташкенте в 1978 году Т. Кадыровой и В. Стриньковским.

Митхат (Митхат-абы) Сагатдинович Булатов (илл. 342) впервые побывал в Ташкенте вскоре после окончания в 1934 году с отличием Ленинградского института инженеров коммунального строительства. Молодой архитектор, имеющий преимущественное право выбора места работы, оказался в Москве в проектном институте Наркомата легкой промышленности.

Первое производственное задание было связано с проектированием жилого массива шелкомотального комбината в Бухаре.

Несколько раз по делам службы Булатов посещал, кроме Бухары, Ташкент, Самарканд, Хиву. Самобытность и своеобразие, изящество, изумительная красота древней восточной архитектуры на всю жизнь запала ему в сердце. То ли зов предков, а может генетическая предрасположенность сыграли свою роль, но когда в 1937 году ему предложили переехать на работу в столицу Узбекистана, он долго не раздумывал.

По прибытии туда архитектор с трехлетним стажем проектирования сразу же включился в создание современного облика Ташкента. Более 20 лет он работал главным архитектором города, планировал новостройки после разрушительного землетрясения Ташкента 1966 года. До сих пор в моей памяти сохраняется печальная ирония тех лет, когда все ресурсы страны направлялись на восстановление города: «Жители Ташкента, как поживаете? Потрясающе!!» (вариант: «все утрясется»). Булатов – автор генерального плана этого города в 1954–1958 годах. Он председательствовал в Союзе архитекторов Узбекистана, непосредственно участвовал в создании архитектурных шедевров столицы, которыми заслуженно гордится республика. Стадион «Пахтакор», гостиница «Ташкент», здание Министерства сельского хозяйства, здание театра им. Хамзы (илл. 343), парки «Победа» и «Комсомольское озеро», застройки жилого центра Бухары, монумент раскрепощенной женщине, Исторический музей Самарканда – все эти и еще ряд сооружений Ташкента и других городов Узбекистана так или иначе связаны с именем доктора архитектуры М.С. Булатова.

Митхат Булатов родился в 1907 году в трудовой татарской семье под Тобольском в ауле (юртах) Хужа Бергар. Аул располагался при реке Иртыш в пяти верстах от губернского центра. В соответствии со «Списком населенных пунктов Тобольской губернии на 1904 год», селение, с количеством жителей несколько более 100 человек (57 душ мужского пола и 48 – женского), располагало мечетью и магометанским училищем. По некоторым сведениям, юрты основали бухарские переселенцы.

В 1915 году семья переезжает в Тобольск, что дало возможность юному Митхату окончить приходскую школу. Учителя уже здесь обратили внимание на способности мальчика к рисунку. В 14-летнем возрасте он поступает в общеобразовательную школу с художественным уклоном. Руководителем рисовального кружка и первым учителем Митхата стал известный в Тобольске художник П.П. Чукомин (илл. 344). Школа располагала музеем изящных искусств. Учащиеся рисовали углем, карандашом и пером. Использовали акварель, масло и клеевую живопись. П.П. Чукомин учил мастерству натюрморта, живой натуры и портрета, преподавал черчение, знакомил своих учеников с историей искусства древних Египта и Греции. После окончания школы (илл. 345) общительного Митхата избирают в Тобольский городской совет, а затем командируют в Ленинград за высшим образованием (илл. 346).

К концу 1930-х годов население Ташкента по сравнению с дореволюционным временем увеличилось втрое. Город нуждался в крупном зеленом массиве. Первым архитектурно-ландшафтным проектом М.С. Булатова стал Комсомольский парк, законченный строительством в 1939 году. Парк-озеро занял площадь в три десятка гектаров, и у ташкентцев до сих пор считается наилучшим местом городского отдыха. Этому способствовали открытые пространства парка, цветники, многоплановые пейзажи, затененные аллеи и водная гладь проточного озера. На сходных принципах в послевоенные годы в Ташкенте был создан парк «Победа». Булатов считается теоретиком ландшафтной архитектуры в условиях Средней Азии. В 1952 году у него возникла идея создать на месте большой ложбины оврага Чорсу стадион «Пахтакор» на 50 или 100 тысяч зрителей. Спустя шесть лет проект воплотился в жизнь, причем само строительство продолжалось всего два года. О завершении грандиозной стройки вместе с успехами футбольной команды «Пахтакор» узнала вся страна.

Тогда же, в конце пятидесятых, на Театральной площади напротив театра оперы и балета выросло монументальное здание гостиницы «Ташкент» (цвет. илл. 347). Конкурс на ее проект выиграл Булатов. В те же годы по проектам Булатова стремительно застраивается жилой массив по улице Навои.

Когда вдумываешься в рекордные цифры строительства подобного рода объектов, приходишь к грустному выводу. Булатову необычайно повезло с выбором места приложения своего таланта. По его воспоминаниям, после окончания вуза он стремился распределиться в один из сибирских городов. Затея не удалась, поскольку «в Сибири не было потребности в архитекторах». Если не было потребности, то и не было серьезного строительства. А вот в Узбекистане, как и в других «братских» республиках, со щедрыми ассигнованиями на их развитие за счет населения городов и глубинки России, наступил период расцвета национальных культур. Я хорошо помню советские послевоенные времена, когда в газетах публиковались сведения о распределении годичных бюджетов страны для республик, включая автономные, и по областям России. Цифры были несопоставимые: нищенские для русских, необыкновенно расточительные – для националов. В Подмосковье отсутствовали асфальтированные дороги к деревням, а в среднеазиатских республиках асфальт доходил до каждого коровника. Это в Подмосковье, а что говорить о Сибири? Все обосновывалось необходимостью укрепления дружбы народов, а всякие неудовольствия русского населения приравнивались к проявлению великорусского шовинизма. Российская Федерация не имела ни своей Академии наук, ни ЦК правящей партии. Что же мы получили взамен от «братских» и «дружественных» республик после развала Союза? Грустные выводы – за читателем.

С 1951 по 1961 год, целое десятилетие, М.С. Булатов бессменно руководил Союзом архитекторов Узбекистана. А это означало, что все масштабные проекты для городов республики не проходили мимо зодчего и без организованных им, мастером коллективного обсуждения, дискуссий. К этому же времени относится начало интереса к истории восточной архитектуры. Непрерывно выходят его капитальные труды по истории архитектуры Узбекистана. Он – автор многочисленных статей и монографий, среди которых наиболее известны «Ташкент в прошлом и будущем» и «Мавзолей Саманидов – жемчужина архитектуры Средней Азии» (илл.348). Международную известность получила его книга «Геометрическая гармонизация в архитектуре Средней Азии IX – XV веков».

Когда я знакомился с этим научным шедевром нашего земляка, то не знал, чему в первую очередь мне, читателю, поражаться. Объему книги, а это почти 30 печатных листов или 380 страниц?