В отчаянном стремлении «деэскалировать через эскалацию» – эта оруэлловская по духу доктрина, кстати, является столпом российской военной стратегии – Китай запускает одну из своих наземных баллистических ракет с ядерными боеголовками в сторону пустого участка океана к югу от Окинавы. Ядерный порог перешагнут. Пускай при ударе никто не лишился жизни, отсюда рукой подать до полноценной ядерной войны.
Искра китайско-американского конфликта совершенно не обязательно должна возникнуть стараниями или ошибками американских или китайских вооруженных сил. Она вполне может оказаться результатом конфронтации с прочими странами (или между ними). Мы приблизились к такому сценарию в 2010 году, когда Северная Корея потопила южнокорейский военный корабль «Чхонан», оборвав жизни сорока шести южнокорейских моряков. Китай поддержал заявление Северной Кореи о непричастности к инциденту, хотя Сеул настаивал на том, чтобы Пхеньян привлекли к ответственности. В конечном счете две Кореи и их союзники сумели не переступить грань войны. Но при ином наборе базовых условий и «ускорителей», сложившемся сегодня, далеко не очевидно, что войны удалось бы избежать, особенно будь вовлеченные третьи стороны более задействованы в той многолетней, уж простите, «грызне», которая продолжается по сей день на Корейском полуострове.
Помимо Южной Кореи, другим важным американским союзником в непосредственной близости от Китая является Япония, страна, принужденная к пацифизму по итогам Второй мировой войны, но упорно проводящая в последние годы все более милитаристскую политику. Японские консерваторы все чаще рассуждают о пересмотре пацифистской конституции, навязанной Японии Соединенными Штатами Америки. Их недовольство также вызывают притязания Китая на суверенитет над Восточно– и Южно-Китайским морями. В кризисных обстоятельствах, затрагивающих исторического соперника (Пекин), любые шаги, которые предпримет Токио, будут определяться этими воспоминаниями – и переменчивым отношением японского правительства к использованию военной силы.
Вероятным поводом для столкновения видятся острова Сенкаку (в Китае их называют Дяодюйдао), расположенные вблизи обильных рыболовных угодий, торговых маршрутов и потенциальных запасов нефти в Восточно-Китайском море. США временно контролировали эти острова после Второй мировой войны, но в начале 1970-х годов вернули их Японии, которая считала острова своими с девятнадцатого столетия. Однако в тех же 1970-х годах Китай тоже потребовал суверенитет над островами Сенкаку. Китайские корабли регулярно появляются в здешних водах, усиливая напряжение в отношениях Пекина и Токио и повышая риск стычки, чреватой цепной реакцией.
Рассмотрим сценарий, который лег в основу сюжетной линии недавней военной игры, разработанной корпорацией «РЭНД»[608]. Группа японских ультранационалистов приплывает на Сенкаку на небольших гражданских судах. В социальных сетях они объясняют, что направляются на Кубадзиму, один из малых островов, который намерены занять и поднять над ним японский флаг. Они высаживаются, начинают строить некие сооружения, которые пока невозможно опознать. Лишая китайцев тем самым возможности «втихую» покончить с группой, они исправно извещают весь мир о своей деятельности через Интернет. Китай реагирует быстро, береговая охрана прибывает в течение нескольких часов, арестовывает японских националистов и доставляет их на материк для суда. Доверится ли Япония китайскому правосудию? Она могла бы довериться, но вместо этого, не желая терять лицо, Япония направляет в район инцидента собственные корабли береговой охраны, чтобы перехватить судно, перевозящее арестованных националистов, и помешать им попасть в Китай.
Силы у островов продолжают скапливаться, Китай и Япония посылают все новые корабли и самолеты. Ни одна из сторон не намерена уступать. Более того, часть японских кораблей высаживает десант на Кубадзиму, как бы санкционируя действия националистов. Инцидент на глазах превращается в военную конфронтацию. Японский премьер-министр звонит президенту США и сообщает, что Токио ожидает от Соединенных Штатов Америки выполнения условий договора о взаимопомощи между США и Японией, заключенного семьдесят лет назад, а также добавляет, что высокопоставленные американские чиновники регулярно подтверждали готовность Америки отстаивать статус Сенкаку[609].
На третий день кризиса президент и Совет национальной безопасности вынуждены принимать решение: следует ли США откликнуться на призыв Японии, развернуть воздушное прикрытие над спорным островом для защиты высаженных на сушу японских войск, или все-таки выбрать более сдержанную позицию, которая удовлетворит японцев, не оттолкнет Китай и не обернется дальнейшим наращиванием градуса морского противостояния? Президент выбирает второй вариант, приказывает базирующейся на Японию авианосной ударной группе выдвинуться на патрулирование в район инцидента, но оставаться вне досягаемости китайских наземных ракет-«убийц». При этом авианосец и подводные лодки должны находиться достаточно близко для помощи японским кораблям и пехоте, если ситуация обострится.
А ситуация и вправду обостряется. На следующее утро китайский эсминец сталкивается с японской рыболовной шхуной в переполненных водах у островов Сенкаку, после чего истребители с обеих сторон начинают провоцирующие полеты над боевыми кораблями противника. Далее внезапно вспыхивает короткое и кровопролитное морское сражение: капитан одного японского корабля, озабоченный безопасностью своего экипажа, сбивает низколетящий китайский истребитель, а военные корабли КНР в ответ топят его корабль.
Стороны готовы вступить в бой, то же касается и Соединенных Штатов Америки, ударная группа которых занимает удобную позицию для того, чтобы топить китайские корабли торпедами субмарин или посредством самолетных атак с авианосца. Но в этот миг, прежде чем кто-либо успел принять следующее решение, происходит нечто непредвиденное. Все коммуникации между японскими силами в окрестностях островов Сенкаку и их командованием внезапно обрываются.
Кибератака фактически уничтожила одну из японских систем управления войсками. США и Япония незамедлительно обвиняют в этом Китай. Нападавший даже оставил метки, свидетельствующие, что взлом осуществляли хакеры НОАК. Вашингтон и Тихоокеанское командование США солидарны относительно дальнейших действий. Чтобы не допустить уничтожения японской эскадры, пока та остается без связи с внешним миром, американские подводные лодки топят три боевых корабля КНР у островов Сенкаку торпедными залпами. Если коротко, Китай, Япония и США все произвели первые выстрелы в этой трехсторонней войне.
Но что, если это не НОАК устроила кибератаку? Что, если это Россия умело прикрылась чужим флагом, чтобы вовлечь США и Китай в конфликт между собой и тем самым заставить Вашингтон забыть об опеке над Украиной? К тому времени, когда спецслужбы по всему миру узнают правду, будет слишком поздно. Москва блестяще разыграла свою партию.
От Сенкаку зона боевых действий распространяется все шире, когда Китай начинает атаковать японские корабли в других районах Восточно-Китайского моря. Токио отчаянно требует от США задействовать наконец свою ударную авианосную группу. Если Вашингтон согласится, то точка невозврата, как и в предыдущем сценарии, будет пройдена: уничтожение одной из, так сказать, «драгоценностей короны» ВМС США и гибель людей на ее борту станут трагедией, за которую администрация США вынуждена будет мстить, атакуя китайские войска в ходе полномасштабной тихоокеанской войны.
Все признают, что Северная Корея является тикающей бомбой замедленного действия. В любой момент режим Ким Чен Ына вполне способен рухнуть, а возникший хаос будет угрожать жизненно важным национальным интересам не только США и Китая, но также Южной Кореи и Японии. Каждый год пребывания северокорейского режима у власти ядерный арсенал страны растет. Пхеньян, по разным оценкам, сегодня располагает примерно двадцатью боеголовками, а к 2020 году нарастит это число до сотни[610]. Одновременно продолжает развиваться ракетная программа Северной Кореи, и страна уже способна направлять свои ядерные боеголовки на цели в Южной Корее, Японии, на американские базы на Гуаме и Окинаве и даже на Гавайи. Для многих американских стратегов это красная линия, которую Северной Корее нельзя позволять пересекать. Для Китая перспектива того, что Южная Корея присоединит Северную и приблизит американские войска к границам КНР, приемлема ныне ничуть не больше, чем в 1950 году. Но если пхеньянское правительство падет, трудно представить, что президент Южной Кореи уцелеет как политик, если он или она откажется направить войска на Север для умиротворения полуострова. Действительно, согласно нынешним планам военных действий американские и южнокорейские войска должны выдвинуться на север, чтобы стабилизировать страну и в конечном счете ее воссоединить.
Эти вопросы подробно обсуждаются в программе «Трек II»[611] с участием бывших американских и китайских официальных лиц, но правительства обеих стран не рассматривают всерьез варианты смягчения рисков конкурирующих планов на случай непредвиденных обстоятельств, которые вполне могут столкнуть американские и китайские войска друг с другом. Аналитики выявили десяток поводов для войны после краха северокорейского режима. Для наших целей будет достаточно трех из них.
Во-первых, если Ким Чен Ын погибнет, не назначив преемника, военные фракции могли бы перессориться, затеять гражданскую войну за власть и погрузить страну в хаос. В возникшем вакууме властных полномочий военный командир, контролирующий тысячи артиллерийских орудий вдоль границы с Южной Кореей, может обвинить Сеул в смерти любимого вождя и пригрозить уничтожить город, находящийся всего в 30 милях от границы. Опасаясь того, что он выполнит свою угрозу, США направят самолеты на уничтожение подчиненных ему артиллерийских складов и батарей. Между тем Китай наверняка сочтет, что отчаянный обстрел северокорейцами Сеула послужит предлогом для вторжения американских и южнокорейских сил и последующего воссоединения полуострова под контролем Южной Кореи. Тайком от Вашингтона обеспокоенный Пекин, решивший удержать Северную Корею от глупостей, может отправить свои спецподразделения в район дислокации батарей, и там китайские спецназовцы погибнут в результате бомбардировки позиций американскими самолетами. Пекин расценит это как преднамеренное нападение Америки и не замедлит с ответом. Не ведая, что они убили китайцев, американские командиры отреагируют, и стремительная эскалация конфликта окажется неизбежной.
Весьма боеспособные ракетные комплексы средней дальности, которыми располагает Северная Корея, служат основой второго сценария. По мере погружения страны в хаос после смерти Кима американцы начнут предпринимать все возможное, чтобы уничтожить системы, способные доставить ядерные боеголовки на территории Южной Кореи и Японии и на американскую базу на Гуаме. Объединенное командование специальных операций давно разрабатывает планы захвата «бесхозных ядерных зарядов» и проводит учения по проникновению в Северную Корею для взятия под контроль ядерных объектов до того, как местные командиры примутся переправлять это оружие на международные подпольные рынки вооружений. Но, поскольку считается, что это оружие хранится поблизости от границ Китая, велика вероятность того, что, когда американский спецназ проникнет на объекты, выяснится, что там уже побывали китайские спецслужбы. Как предупреждает генерал Реймонд Томас, бывший глава Объединенного командования специальных операций, попытка захватить ядерный арсенал Северной Кореи выльется в «вертикальную стычку» между китайскими, американскими и южнокорейскими силами. Спецподразделения каждой страны, не подозревая о присутствии других, могут ввязаться в перестрелку, которая обернется десятками смертей. Несмотря на то что этот исход будет случайным, не исключено, что стороны заподозрят друг друга в нарочно подстроенной засаде, заговорят о возмездии – и перейдут от слов к делу.
Третий сценарий: опасаясь нестабильности у своих границ, Китай может направить большое количество военнослужащих в Северную Корею для стабилизации обстановки и создания буферного государства между собой и Южной Кореей, которая является военным союзником США. Под сильным давлением своего населения, желающего освободить тех, кто многие годы жил под правлением самого жестокого режима на планете, правительство Южной Кореи также может направить войска на север. Поскольку американские сухопутные и воздушные части, дислоцированные в Южной Корее, объединены с южнокорейскими согласно оперативным планам, американские и китайские силы в итоге столкнутся друг с другом напрямую, как произошло в 1950 году. Нет нужды напомнить, чем все закончилось тогда.
Способен ли торговый конфликт перерасти в «горячую» войну, которая завершится взрывами атомных бомб на территории противника? Это маловероятно, но все-таки возможно: вспомните Пёрл-Харбор.
Вообразим, что новая американская администрация намерена радикально изменить те условия, которые позволили экономике Китая обогнать по величине экономику США. Экономическая команда нового президента представила аналитический отчет, где четко обозначен главный виновник: китайцы мошенничают – в торговых соглашениях, в валютных операциях, крадут интеллектуальную собственность, выманивают промышленные субсидии и процветают за счет экономически выгодного экспорта. Чтобы приступить к выравниванию условий, президент поручает министру финансов впредь именовать Китай «валютным манипулятором» и начать переговоры с Китаем. После старта переговоров президент заявляет в «Твиттере»[612][613], что двусторонний торговый дефицит вырос более чем на 250 процентов с того момента, когда Китай присоединился к ВТО в 2001 году, и составляет сегодня более 345 миллиардов долларов. На пресс-конференции в тот же день обнародуется доклад группы экономических советников президента, из которого явствует, что за последние пятнадцать лет благодаря концессиям, доступным вследствие вступления в ВТО, Пекин обеспечил себе торговый профицит с США в размере 3,86 триллиона долларов. «Настало время не только для перемен, но и для выплат», – сообщает президент, требуя от Китая обязательства устранить этот дисбаланс за два года. Переговоры между чиновниками министерств финансов двух стран приостанавливаются, а государственный секретарь США напоминает своему китайскому коллеге, что закон о торговле 1930 года позволяет президенту налагать санкции в размере до 50 процентов на отдельные импортные товары из стран, «дискриминирующих» Америку.
Китай в ответ на эту угрозу соглашается прекратить интервенции на валютном рынке. Но поскольку китайское правительство покупает юани, отказ от государственной поддержки приводит к резкому снижению стоимости этой валюты, что еще негативнее сказывается на продаже американских товаров в Китае. Одновременно китайские таможенники начинают выборочно задерживать продовольственные товары из США на границе, утверждая, что они не прошли медицинский контроль; либо пусть американцы забирают их обратно, либо эта еда сгниет в доках. Отдельные американские заводы в Китае вдруг сталкиваются со «спонтанными» замедлениями и остановками производства, а также с протестами. Вдобавок Пекин продает часть своего пакета казначейских обязательств США (общей стоимостью свыше 1 триллиона долларов), вызывая турбулентность на рынках облигаций и рост процентных ставок.