Отец остался у стены с жителями города. А мы с Холгером оседлали коней и поехали к замку. Не разговаривали, поглощённые собственными мыслями. Не знаю, о чём думал Холгер, а я вновь оживляла в памяти последние события. Передачу мне и Холгеру титулов Защитников Севера и разговор с отцом. Он и раньше подумывал отдать мне Сердце. А обстоятельства подтолкнули его к этому шагу. Я всю жизнь стремилась получить его одобрение, доказать, что достойна его, переживала из-за того, что не родилась сыном. А оказалось, этого не нужно, в чём отец всегда меня уверял. И теперь, спустя столько времени, я поверила в его слова.

Вскоре нас нагнали солдаты, посланные отцом. Конунгу и… коне (как непривычно звучит) полагается охрана. Это и правильно. Император не гнушался использовать подлые методы избавления от противников. Жертвами его интриг пали почти все прошлые хранители Сердец. Шанс решить всё за один бой мог оказаться ловушкой либо желанием оттянуть время. А может, император был уверен в своей победе, ведь ему подчинялись три стихии из четырёх. Время покажет, что он на самом деле задумал.

– Здесь раньше была булочная, – я указала Холгеру на обезображенное пожаром здание.

Окна выбило пламенем, вывеска обуглилась. У входа, обнявшись, сидели мужчина с женщиной. Пекари. Сердце болело за них. За всех жителей Стейнби. Многие сегодня остались без крова, кто-то лишился жизни. А выжившие могут потерять свободу и дома, если враг одержит верх. В конце концов драгоны намеревались разбить каменные статуи жителей.

– Снова будет со временем, – муж протянул ко мне руку, наши ладони переплелись.

– Если мы победим.

– Мы могли остаться наверху, – улыбнулся он мрачно. – Но это было бы слишком просто для нас, да?

– Ты прав, – покачав головой, я приглушенно рассмеялась.

Пусть над нами нависла угроза гибели, но сожаления не было. Моя судьба связана с Эрфолком. Это мой дом. Я без раздумий отдам за него жизнь.

Путь, что мы несколько часов назад преодолели бегом, теперь прошёл легко в седле и в то же время невероятно тяжело. До этого мы неслись вперёд, наблюдая, как проклятие отступает, а сейчас видели наступление другой напасти. Войны. Она куда беспощаднее.

В замке нас сразу встретила мама. Выслушала последние новости и вежливо познакомилась с Холгером, стараясь скрыть удивление.

– Ещё пару месяцев сна, и я могла очнуться бабушкой, – неловко пошутила она, провожая нас в здание.

– Надеемся, этот процесс вы пронаблюдаете от и до, – голос мужа наполняло тепло.

А я смутилась. Не задумывалась о детях. Ведь наше будущее с Холгером было обречено изначально. Но теперь всё поменялось.

Мама не стала нас задерживать. Отправила в мои покои и вскоре прислала мага замка, чтобы установить защиту на комнату и слуг с едой и одеждой для Холгера. Пока он умывался в купальне, а в помещениях прибирались и создавали щиты, я прохаживалась по комнатам. Каменная пыль проклятия припорошила воспоминания. Всё осталось прежним и изменилось одновременно.

Вскоре посторонние покинули покои, я направилась в спальню, чтобы переодеться, но так и замерла по центру комнаты. Воспоминания не отпускали.

– Под этим комодом мой тайник, – призналась я, услышав за спиной шаги мужа. – Чего я там только не прятала. Самое ужасное – рогатку.

– Действительно, ужас, – тёплые ладони легли на мои плечи.

– А в эту стену я запускала дротики. Картина скрывает дырки в стене, – я указала на портрет Сигурн. Он был совершенно далёк от оригинала. Здесь богиня выглядела человечнее. – А вон там за гобеленом переговорное окно. Соседняя спальня принадлежала Коре, и она с помощью магии продолбила узкое окошко. Мы разговаривали через него по ночам, когда кого-то из нас наказывали.

– Тебе нужно переодеться, Эрика, ты дрожишь.