Теперь я иногда встречаю ее на лестнице или в факультетских коридорах. И каждый раз, вежливо здороваясь, она мягко, загадочно улыбается и опускает опахала своих ресниц.
Книга А. А. Формозова «Историк Москвы И. Е. Забелин».
«Как многие люди, выбившиеся из низов, он был обидчив и тщеславен. Он не отличался доброжелательностью к своим коллегам».
Гигантский пятнисто-полосатый шар Юпитера (планета покрыта облаками). Тут же загадочные, похожие друг на друга спутники: Ио, Европа, Ганимед и Каллисто. Галилей впервые разглядел их в свой телескоп в 1610 году. И вот они предо мною близехонько – как детские мячики, как шарики пинг-понга. Говорят, что на спутниках есть действующие вулканы. Стоило родиться и жить в ХХ столетии, чтобы увидеть испещренную оспинами метеоритных кратеров поверхность Ганимеда, находящуюся на расстоянии 700 миллионов километров от матушки Земли.
О, это сладкогласие до приторности! О эти рыдания, переходящие в безудержный хохот! О, этот жуткий хохот, переходящий в душераздирающие рыдания! О, эти растянутые до бесконечности высочайшие ноты! О, эта итальянская опера! О, это бельканто! О!
Хлебников. Юбилейная выставка в крепости. 4 маленьких комнаты. Народу немного.
Фотографии, рукописи, картины, книги. Витя Хлебников со своей семьей. Виктор Хлебников со своими сверстниками – гимназистами. Велимир Хлебников со своими друзьями – поэтами. И множество прочих, ранее не виденных мною фотографий.
Лысая голова Федора Сологуба. Татарский дикий лик Алексея Ремизова. Красивое и нагловатое лицо молодого Маяковского. Отвратительная, порочная физиономия Кузмина с бараньими глазами. Очень обаятельный юный Хлебников в зимнем пальто и меховой шапке. Смешной, ненастоящий, нелепый Хлебников в военной одежде. Три очень смешных разных человека – Есенин, Мариенгоф и Хлебников, ни один из них не похож на поэта. Отец футуризма Маринетти среди петербургских литераторов.
Самодельные книжки русских футуристов со смешными буквами и смешными картинками.
Акварели Филонова. Масляная живопись Татлина, Бурлюков и Елены Гуро!
Выставка уникальна!
Сюжет для повести или романа.
Блокада. Зима. Голод. В пустой квартире доживает последние дни некий интеллигент. Его воспоминания. Его размышления об искусстве, об истории, о загадках бытия. А из соседней квартиры доносятся пьяные крики – там радуются жизни те, у кого есть жратва. Собрав последние силы, интеллигент заходит в соседнюю квартиру, видит стол, уставленный тарелками и бутылками, и умирает, потрясенный этим зрелищем. Его тело выбрасывают во двор, и пир продолжается.
Одинокий герой Наоми Уэмура. Вызывающе красивый индивидуализм. Вызывающе эксцентричная позиция – героизм во имя героизма, чистый героизм.
В христианское время в опустевших, разграбленных гробницах египетской знати стали селиться отшельники. А в храме моей любимицы Хаттепут был основан монастырь.
До сих пор не ведаю, чем печенеги отличались от половцев.
В 1866 году Александр II издал указ, запрещающий водить медведей по деревням. Зачем он это сделал? Почему не нравились ему ученые медведи?
Очередное (четвертое) выступление мое о Насте в Музыкальном музее. Народу было немного, но говорил я лучше, чем раньше, и как-то даже приятнее мне было говорить, чем раньше.
Задавали вопросы, уже мне знакомые. Я отвечал спокойно, не задумываясь и не заикаясь.
Потом слушали незнакомую мне еще магнитофонную запись незнакомых Настиных романсов и песен. Пела она восхитительно, и я, разумеется, расчувствовался. Дважды перед романсом звучала ее речь – произнесла она всего лишь по одной фразе: «А сейчас я спою вам романс (дальше неразборчиво)» и «…это я пою, Вяльцева». Последнее было очень мило. Когда все закончилось, ко мне подошла очень интеллигентная пожилая женщина и сказала, что она никогда не слышала Вяльцеву и она просто потрясена.