Настя, не раздеваясь, прилегла на кровать и попыталась уснуть.
Утром в дверь тихо постучали. На пороге стоял ухмыляющийся Фофан:
– Цацки у тебя или ещё не подвезли?
– Всё спрятано в лесу, как ты, наверно, догадываешься. Одна я туда не сунусь – там волки бродят. Обеспечьте мне охрану, тогда о цацках и поговорим, – твёрдо сказала Настя.
– С охраной мы и Ваньку можем туда отправить, нам без разницы, кто схрон укажет, – усмехаясь, ответил Фофан.
– Ну тогда так и скажи Мути, что я отказываюсь ехать в лес одна.
– Ладно, порешаем вопрос, только ты далеко не уходи, вдруг понадобишься, – заржал Фофан и ушел.
Настя подождала немного и выскользнула вслед за бандитом. Фофан вышел из гостиницы и пошёл по улице к центру города. Девушка вернулась в конюшню и некоторое время спустя уже скакала на Вербе к городским воротам, ведя следом на поводу Ванькиного Дрозда. Подъехав к знакомому месту, где неподалёку был схрон, Настя спрятала лошадей в кустах, надёжно привязав. Вернувшись немного назад, она затаилась в подлеске и стала ждать.
Долги надо отдавать
Ранним утром Прасковья посетила отца, передав ему рассказ Насти. Балабол нахмурился и сказал:
– Иди домой, запрись и скажи охране, чтобы никого не пускали, пока я не распоряжусь.
Балабол давно уже догадывался, что Муть не гнушается любых заработков. Попытки приструнить или урезонить этого ублюдка встречали истеричный отпор. Основным аргументом был упрёк в том, что он всех содержит на своих хлебах, которые ему так тяжело достаются. Вихор и Жуть часто убеждали Балабола не лезть в «кухню» Мути, дабы не осложнять и без того непростые отношения в их кругу. Но сейчас сложилась ситуация, которая затрагивает не только финансовые, но и семейные интересы Балабола, а это похоже на вызов. «Если не ответить и дать слабину, то Муть будет впредь о нас вытирать ноги, – подумал Балабол. – Надо собирать совет».
Муть не пришёл. За круглым столом в дворцовом зале Большого Совета собрались Вихор, Балабол и Жуть. Пустое кресло Мути указывало на раскол в рядах членов правления Омутляндии. Надо было что-то делать. Слово взял Балабол.
– Господа! Я не случайно попросил собрать совет. События, произошедшие в последнее время, требуют рассмотрения и принятия важного решения. Моя дочь познакомилась с молодым человеком и его сестрой, которые прибыли к нам из далёкой страны Фридомии. Сестра – принцесса, член королевской семьи и весьма обворожительная девушка, к тому же очень богата. Её брат Иван обаял мою дочь, и они стали подумывать о будущем браке. Но Муть, пренебрегая нормами приличия, решил ограбить принцессу, взяв в заложники её брата. В данный момент Иван сидит в подвале, а его сестра обратилась ко мне с просьбой о помощи. Считаю необходимым вмешаться и заставить Муть прекратить преследования иноземцев ещё и потому, что это неблагоприятно скажется на авторитете нашей страны.
– А разве не ты привел Муть? Ты же говорил, что он будет лоялен и действовать в общих интересах, – иронично спросил Вихор.
– Пока был жив Кощей, так и было, но после его смерти ты сам вызвался быть куратором Мути, а я занялся другими делами, – сказал, обращаясь к Вихру, Балабол.
– Я дважды поднимал вопрос на совещаниях о недопустимости сращивания торговых операций с побочными источниками доходов. Муть имел возможность прикармливать стражников из средств, полученных от продаж. К тому же он получил одобрение Кощея по привлечению разбойных группировок к пополнению царской казны. С тех пор он сильно укрепил своё положение и практически стал неуправляем. Сейчас мы пожинаем плоды нашей недальновидности и шкурных интересов Мути, – пояснил Вихор.
– Фридомия – это где? Может, туда войско послать? Глядишь, и казну пополним, – вставил Жуть.
– У нас своих проблем – выше амбара, а ты за моря хочешь войска отправить? – съязвил Балабол. – Давайте вернёмся к главному вопросу. Что мы можем сделать с Мутью?
– А зачем что-то надо делать? Ну ощиплет он эту заморскую парочку, а нам-то что? – недоуменно спросил Жуть.