Настин голос моментально успокоил Ивана. Он понял, что подруга всё видит и обязательно придёт на помощь.

– Жаль, что я плотно поужинал, а то бы поел местных деликатесов, – крикнул уходящим бандитам Ванька.

За закрывшейся дверью послышался хохот, потом шаги, и всё стихло.

– Ты давно со мной? – спросил Иван.

– С того момента, когда тебе мешок с головы сняли. Ты знаешь, где тебя держат?

– Какой-то большой дом с воротами во двор, и там ещё видно высокую башню.

– Значит, это дворцовый комплекс. Башня есть только во дворце. Тебе не холодно?

– Зябко немного. Постой! Они же за тобой поехали. Будь осторожна, я тебя очень прошу.

– Не переживай, у меня не забалуешь. Да ты и сам знаешь, – приободрила Ваньку Настя.

– Какой у тебя план?

– Пока не решила. Нужно дождаться их хода, тогда и действовать. Уже ночь на дворе. Боюсь, что до утра тебе придётся там посидеть.

– А раньше не получится? – с робкой надеждой спросил Ваня.

– У меня нет армии, чтобы идти на приступ. Думаю, что Муть утром объявится.

– Ты уверена, что это Муть замутил?

– Больше некому.

– Побудь со мной еще немного, не уходи.

– Попробуй уснуть, а мне нужно подготовиться к приёму гостей.

– Постараюсь.

Ванька нащупал сухой бугорок у стены и уселся на него, вжавшись в выемку между булыжниками. Сможет ли Настя вызволить его из этого мерзкого подвала? Если это работа Мути, то справиться с ним будет гораздо сложнее, чем с кучкой бандитов. А может, попросить вмешаться Балабола? Он вхож к Кощею. Кощей прикажет Мути оставить нас с Настей в покое, и мы тогда переедем в усадьбу к Прасковье. Зря мы сразу не согласились переехать, всё могло бы быть хорошо. Под напором тревожных дум Ивана стала одолевать дремота. Какие-то мысли ещё блуждали в закоулках сознания, но сон брал своё…

Авдотья стояла на крыльце и рыдала. Слёзы текли ручьями, но она даже не пыталась их вытирать. Мокрое пунцовое лицо матери вызывало у Ваньки неимоверное сострадание. Хотелось её обнять, поднять на руки и баюкать, как младенца, лишь бы мать перестала плакать.