Книги
Наука о судьбе. Почему ваше будущее более предсказуемое, чем вы думаете
Поиск новизны занимает важное место в поведении каждого человека, но некоторые ученые, прозванные шовинистами движения, заходят в этом вопросе еще дальше. Они считают, что если движение способствует развитию, преуспеванию и накоплению знаний как на личном, так и на общественном уровне, то в этом и заключается наше предназначение. «Смыслом жизни», по их мнению, являются встречи с новыми людьми и обмен идеями, что способствует созданию общепринятого представления о реальности, которое положительно сказывается на коллективном сознании. Можно назвать это нейробиологическим ответом на вечный вопрос человечества: «Какой во всем этом смысл?» Как и любая система убеждений, шовинизм движения развивался в ходе бесчисленных контактов между людьми, которые делились друг с другом ошибками и заблуждениями в своем взгляде на реальность, своими теориями и фантазиями, чтобы добиться более надежного и всестороннего понимания мира. Точно так же, как и любая система верований, это лишь предварительная идея, и все же мне она кажется вполне работоспособной.
Безусловно, нужно сохранять здоровый скепсис даже в отношении своих самых сокровенных убеждений и взглядов и помнить, что они вполне могут быть основаны на несовершенных моделях реальности. Например, когда заходит разговор о «мужском» и «женском» мозге, большинство исследований и наша реакция на них дают нейробиологии пищу для размышлений. Обрабатывающая способность нашего мозга вынуждает его во всем искать паттерны, и поэтому наше восприятие реальности основано на их поиске. Этому трудно сопротивляться, даже когда мы доходим до классификации отдельных людей.
Как бы сильно мы ни старались осознанно сопротивляться своим предубеждениям, мы все же делим людей по полу, гендеру, расе, возрасту и другим признакам. Но проблема в том, что это многократно усиливает поведенческие модели, которым люди сознательно или подсознательно следуют, чтобы соответствовать «себе подобным». Возникает конфликт между индивидуальным и типичным, который ставит нас перед вопросом о том, является ли гендер лишь социальным конструктом? Этим широким вопросом, имеющим множество деталей, занимаются представители самых разных дисциплин. Нейробиологи же изучают, являются ли гендерные стереотипы следствием нашей несовершенной системы восприятия, результатом деятельности предвзятого и ленивого мозга? Учитывая все, что мы знаем о нашем восприятии мира, это вполне возможно. Но выдержит ли этот взгляд научную критику?
Во-первых, несмотря на десятилетия исследований биологических основ половых различий, мы все еще далеки от понимания того, как половые гормоны влияют на развитие и функционирование мозга на протяжении всей человеческой жизни. Также важно подчеркнуть, что, помимо очевидного влияния половых гормонов на развитие внешних признаков, отличающих мужчин и женщин, другие их проявления нельзя классифицировать как исключительные, так как существует значительное совпадение между людьми разных полов. В этом нет ничего удивительного, поскольку после первой волны развития половых признаков в утробе матери мужчины и женщины вырабатывают оба половых гормона (под действием фермента ароматаза тестостерон становится эстрадиолом, поэтому мужчины тоже вырабатывают «женский» гормон, а женские яичники, наоборот, производят тестостерон).
Во-вторых, взаимодействие с другими людьми может влиять на концентрацию половых гормонов. Поэтому когда человека, идентифицирующего себя как мужчину, воспринимают как «типичного» представителя мужского пола, количество тестостерона в его организме будет возрастать и влиять на поведение.
В-третьих, и это крайне важно, наши предположения о мире, основанные на предшествующем восприятии и построении реальности, могут повлиять на наше представление о себе и других людях, а также о наших чертах и способностях. В ходе одного исследования участников просили, помимо другой информации, указать свой пол, прежде чем перейти к оценке их математических и языковых способностей. Это, казалось бы, безобидное сознательное упоминание пола в анкете значительно исказило восприятие людьми своих способностей, заставив их подчиняться стереотипным представлениям о том, что мужчины лучше разбираются в математике, а женщины – в языках. Но это сработало и в обратном направлении, а ведь участников даже не просили задумываться о своем поле или о гендерных стереотипах. Этот эффект изучали и другие исследования. Например, неосознанное использование женщинами таких шаблонных «девчачьих» слов, как «кукла», «цветы» и «сережки», а не таких «мужских», как «молоток», «машина» и «сигара», изменило женское самовосприятие. Иными словами, одних «девчачьих» слов оказалось достаточно, чтобы женщины заявили, что им больше по душе искусство, а не точные науки.
Интересно проследить, как наше стремление создавать классификации, какими бы грубыми они ни были, влияет на наше восприятие. Наши убеждения веками строились на выявлении ярких и однозначных различий, которые позволяли группировать людей по тем или иным внешним признакам. Одной главы не хватит, чтобы продемонстрировать неубедительность множества предвзятых выводов и ошибочных мнений, сформировавшихся за десятилетия исследований, особенно гендерных. Поэтому всем, кто захочет разобраться в этом вопросе, я настоятельно рекомендую книги Корделии Файн «Гендерные мифы» и «Тестостерон РЕКС. Мифы и правда о гендерном созна– нии»[29].
Как бы сильно мы ни старались осознанно сопротивляться своим предубеждениям, мы все же делим людей по полу, гендеру, расе, возрасту и другим признакам.
В следующей главе мы подробно рассмотрим механизмы, с помощью которых наш мозг генерирует смыслы, а также вопрос о том, как он преобразует их в конкретные системы верований – от религиозных до политических, от теорий заговора до научных гипотез. Несмотря на то, что любые убеждения исходят из нашего несовершенного восприятия, наша способность создавать невероятно изящные, сложные, а порой и зловещие системы верований поистине восхитительна.
6. Мозг убежденный
Во что вы верите? В призраков? В «Манчестер Юнайтед»? В человеческую порядочность? Наши убеждения так же многогранны, как и мы сами. Они непосредственно влияют на наше самовосприятие, оказывают огромное воздействие на наш повседневный выбор, решения, мнения, подталкивают нас к одним действиям и отворачивают от других. Но, как мы уже знаем, мы ни в коей мере не контролируем ничего из этого. Мы можем принять решение или сформировать мнение лишь на основе нашего восприятия, а оно, как мы знаем из предыдущей главы, неидеально и максимально субъективно. Даже такие абстрактные понятия, как убеждения, которые нам бы хотелось считать конечным продуктом разума, во многом определяются работой мозга, происходящей без участия сознания.
Эти процессы зависят от комбинации общевидовых биологических ограничений и уникального сочетания генетической наследственности и когнитивных искажений. К примеру, мы можем полагать, что наша вера в Бога возникла в результате таких сознательных усилий, как размышления о духовной природе бытия или изучение теологии и философии. Но даже наши самые сложные убеждения являются продуктом подсознательной работы многочисленных врожденных механизмов мозга, которые возникли задолго до того, как человек научился логически мыслить и анализировать. Я вовсе не отрицаю, что мы можем подолгу сознательно и аналитически размышлять о своей жизни и взглядах. Также я не утверждаю, что такая деятельность не имеет практической или интеллектуальной ценности. Я лишь хочу подчеркнуть, что все наши сознательные мысли стоят на фундаменте личного восприятия и индивидуальной версии реальности, которые подвержены сбоям и далеки от совершенства.
Я называю убеждением все, что человек принимает за истинное положение вещей. Они бывают самыми разными: и такими банальными и легко проверяемыми, как вера в то, что сегодня будет дождь, и такими абстрактными, как вера в Бога. Вместе они представляют собой индивидуальный путеводитель по нашей реальности, сообщающий нам не только о том, что действительно является правдой, но и о том, что является «естественным» или «правильным», определяя таким образом, как мы будем вести себя по отношению друг к другу и к окружающему миру. Это означает, что наши убеждения исходят из уникального сознания индивидуума, под которым я понимаю способность формировать субъективное представление о мире. В этом контексте проясняется их практическая ценность. Формирование убеждений – не столько излишество когнитивных функций, сколько важная часть инструментария для навигации в окружающей среде. Очевидно, что это верно для отдельно взятого человека, но и не менее важно для групп. Для достижения какой-либо цели нет ничего эффективнее общей совокупности взглядов. Она лежит в основе всевозможных культурных, социальных и политических проектов. Также убеждения не просто практичны, но и, по всей видимости, полезны для нас. Многочисленные исследования показали, что любая вера во что-либо поддерживает здоровье мозга и усиливает чувство удовлетворения жизнью.
Однако, поскольку все убеждения являются продуктом нашего несовершенного мозга, они в равной степени могут нести как пользу, так и вред. Это может привести к проблемам и на индивидуальном, и на коллективном уровне. Люди, страдающие расстройствами восприятия или сформировавшие ошибочные убеждения из-за шизофрении, живут в условиях ужасающего отсутствия надежных смыслов. Даже неврологически здоровый человек может оказаться в ловушке своей версии действительности, если решит, что его вера – например, в превосходство расы, пола или иной части общества – не нуждается ни в каких доказательствах.
Любая вера во что-либо поддерживает здоровье мозга и усиливает чувство удовлетворения жизнью.
Как только убеждения приобретают системный и организованный характер, они становятся невероятно могущественными – как в положительном, так и в отрицательном смысле. Они могут привести к смертельно опасному религиозному или политическому фанатизму, а общество будет развязывать войны, чтобы их защитить. Конечно, убеждения также внесли вклад в бесчисленные достижения человечества в области культуры, науки, технологий и всех остальных сферах. И действительно, нет предела тому, во что способны верить люди. Наши взгляды могут варьироваться от самых простых до изысканно сложных. Однако их объединяет то, насколько глубоко мы способны верить в правильность наших воззрений, даже когда нам предоставляют все доказательства их несостоятельности.
Так откуда же взялось это могущественное явление, которое мы называем верой? Каким образом мозг приводит нас к реальности, которая формирует основу личности и задает или даже предопределяет будущую жизнь?
Вопрос о том, как мы начинаем верить в то, во что верим, возник не вчера. С древних времен люди размышляли, почему в обществе сосуществуют радикально противоположные взгляды и можно ли сказать, что одно убеждение более обосновано, чем другое? В современном западном мире многие считают, что система взглядов во многом зависит от семьи, культуры и общества, в которых родился человек. Сегодня убеждения не обязательно являются «истиной», ниспосланной некой всемогущей и недосягаемой силой. Мы можем искренне верить в идею или иметь свою позицию относительно какой-либо проблемы, нас может смущать, когда чужое мнение отличается от нашего, но при этом большинство из нас признает, что никто не может обладать монополией на истину. Мы знаем, что наши воззрения, какими бы глубокими они ни были, все же относительны. Это не более чем конструкт, и нейробиология все чаще задается вопросом, кто или что его построило?
Нейробиология убеждений – обширная и увлекательная тема, которая ставит перед нами множество проблем. Эта область в большей степени, чем любая из тех, что мы рассматривали, требует глубокого анализа того, как взаимодействие врожденных черт, наследственных факторов и жизненного опыта определяет поведение человека. Это одна из сфер, в которых ошеломляющие успехи нейробиологических исследований приводят к самым невероятным результатам. Теперь мы еще лучше понимаем, как и в какой мере наши убеждения формируются не сознательными интеллектуальными усилиями, а неосознанной работой глубинной системы межнейронных связей. Конечно, нельзя забывать о личном опыте и влиянии семьи и общества, но основу любого убеждения формируют механизмы уникального восприятия реальности. Поскольку система взглядов направляет нас во взаимодействии с миром, мы постоянно подкрепляем свои убеждения, приобретенные на заре жизни. Представления о природе Вселенной формируются задолго до того, как человек начинает разбираться в политике или в футболе. Например, если в раннем возрасте вы верили, что мир – это безопасное место, в котором вам всегда кто-то придет на помощь, то вы, как правило, будете постоянно находить этому подтверждение. Если же вы еще в детстве решили, что мир к вам равнодушен или даже враждебен, это мнение наверняка закрепится на всю жизнь, что порой может обернуться трагическими последствиями.
Для чего нужны убеждения