У Сесилии возникло подозрение, что Дженни вовсе не шутила.

– А что если мы докажем мою непричастность к исчезновению девочек? – спросила она.

Дженни решительно отмахнулась и мельком взглянула на свое отражение в зеркале.

– Это потребует времени. А он преследует тебя сегодня. К тому же мы не сможем провести собственное расследование. Так что единственный выход – найти ту часть Рамзи, которую он прячет ото всех, если можно так выразиться. В этом и состоит твоя задача. Ты должна узнать тайну, способную Рамзи уничтожить. И ты дашь судье понять, что владеешь его секретом, но прячешь его за семью замками. Поставив Рамзи в безвыходное положение, ты будешь держать его на расстоянии и окажешься в безопасности.

– Как Генриетта? – Сесилия сжала кулаки. – Но разве не такие же действия привели к ее убийству?

Дженни тяжело вздохнула и опустилась на стул.

– Я знаю, дорогая, что Генриетта написала в том письме, что оставила тебе. Но истина заключается в том, что ее нашли мертвой на этой самой кровати. И нашла ее я. Она выглядела такой мирной и спокойной… – Дженни смахнула набежавшую слезу и принялась тереть пальцами виски, словно отгоняя начинавшуюся головную боль. – У старушки в последние годы развилась паранойя. Лично мне кажется, что ее смерть была вполне естественной. Ее убийцей оказалось время.

– О чем ты говоришь?! – возмутилась Сесилия. – Какая старушка?! Генриетте не могло быть намного больше пятидесяти. – Сесилия не могла понять, почему Дженни изменила свою точку зрения. Ведь еще накануне они говорили именно об убийстве и пришли к выводу, что к нему, возможно, был причастен Рамзи или его подручные.

– Я только хочу сказать, что твоей главной и самой срочной проблемой является Рамзи. Он – человек могущественный во всех отношениях. Обладает недюжинной физической силой, богатством и обширными полномочиями. А ты – женщина. Сила женщины – в ее женской привлекательности и обладании тайнами. Здесь, в школе Генриетты, мы храним тайны… как драгоценные камни.

Сесилия надула щеки, затем шумно выдохнула.

– Но я даже не знаю, что именно делать. Мы только вчера общались, и я не могу утверждать, что мое поведение могло как‑то по‑особенному на Рамзи подействовать.

Однако же он был с ней вполне откровенен. Хотя, наверное, «откровенность» не самое подходящее слово. Все дело в том, что они говорили о сугубо личном. А ведь она даже представить не могла, что такое возможно…

– К счастью, в твоем распоряжении множество женщин, которые весьма неплохо зарабатывают, манипулируя людьми, – проговорила Дженни. – Каждый мужчина более или менее сложная головоломка. Найди недостающий фрагмент, поставь его на должное место, и мужчина будет делать все, что ты захочешь. Ты сможешь вертеть им как угодно.

Сесилия рассмеялась, но смех получился не очень‑то веселый и закончился слезами. Она не могла себе представить, что обладает той силой, на которую намекала Дженни. А если и обладала, то ни за что на свете не захотела бы к ней прибегать.

Все те мужчины, с которыми Сесилии доводилось сталкиваться в жизни, заставляли ее чувствовать себя беспомощной, бесполезной и никому не нужной. Викарий Тиг, сокурсники по университету, ученые, банкиры, поверенные – все они или снисходили до нее или полностью игнорировали. В присутствии большинства мужчин Сесилия чувствовала себя скорее ущербной, чем желанной, скорее глупой, чем значительной. В ней всего было слишком много или недостаточно.

Сесилия всегда считалась слишком толстой, слишком образованной, слишком робкой или слишком независимой. А также недостаточно набожной, респектабельной, высокородной. И увы, недостаточно юной.

Ее единственная сила заключалась в богатстве, но и оно пришло к ней с определенными социальными ограничениями, особенно теперь, когда стало известно о происхождении этих денег и еще о тайне, доставшейся ей вместе с богатством. Она никогда не желала обладать какими‑либо тайнами, тем более использовать их в качестве оружия в борьбе за выживание.

– Алекс, что ты знаешь о ветви вашей семьи, к которой принадлежит Рамзи? – спросила Сесилия. – Тебе известны какие‑нибудь… скандальные факты? Должно же быть какое‑то обстоятельство, которое вынудит его оставить это заведение в покое. Но я и думать не желаю о каких‑либо… радикальных мерах.

Александра наморщила носик, усыпанный веснушками.

– Скажу честно, Рамзи всегда являлся загадкой и для Редмейна, и для меня. Сварливой и чертовски упрямой загадкой.