Я снова сосредоточила свое внимание на ящике. Есть! Мои, как уже казалось, бесцельные поиски увенчались успехом – я наконец нашла то, что выглядело как список гостей. Достав бумагу из ящика, я попросила Пикса оказать мне небольшую услугу, и он любезно осветил список фонарем.

Вдруг я услышала приближающиеся голоса. Кто-то налетел на дверь, а затем ручка начала поворачиваться. Пикс тут же погасил свет. Дверь открылась, и я едва успела спрятаться за длинную тяжелую портьеру. Он сделал то же самое.

Каковы были шансы на то, что мы оба окажемся в одном и том же тесном закутке? Тем не менее это случилось – мы стояли, прижавшись друг к другу. Сильные пальцы Пикса обхватили мою руку, а я, чувствуя спиной его тепло, старалась сосредоточиться на мысли, что леди Косгроув-Питт нужно найти горничную на первый этаж, потому что портьера действительно очень пыльная. Этот затхлый запах перебивал приятный аромат дыма и мяты, исходящий от стоящего позади меня человека.

– Если бы я не знал тебя, – пробормотал он мне на ухо, – я бы подумал, что тебе нравится прятаться со мной в темноте… две ночи подряд.

Правильно. Ему просто повезло. В тесном пространстве за портьерой я решила отодвинуться настолько, насколько это было возможно. Но далеко уйти мне не удалось, потому что в комнату вошли двое. Из-за портьеры я видела только сияние настенного освещения, а это значило, что у людей не было причин скрывать свое присутствие. Они разговаривали в полный голос, и по их речи и выговору я поняла, что это слуги.

Мягкое, теплое дыхание Пикса согревало мне ухо и висок, и я прикрыла глаза, чтобы отвлечься от этого. Было практически невозможно сдержать сердцебиение и успокоить свое собственное дыхание. Пропади оно пропадом!

Это что же, его рот находится совсем рядом с моими волосами, чуть выше уха? Я прикусила губу, когда жар коснулся моего чувствительного уха и прошел по всему телу. Когда я выберусь из этой переделки, то собственноручно отправлю этого мошенника в Ньюгейтскую тюрьму и посажу за решетку.

– Ты приятно пахнешь, – хватило у него наглости заметить.

Прямо мне на ухо. В то время как в комнате находились люди.

– Очень приятно, детка, как… м-м-м… лимонад.

Лимонад? Я услышала смех в его голосе и пожалела, что у меня не хватит смелости обнаружить его присутствие прямо сейчас, и неважно, кто там в комнате. Отвратительный тип.

Отчаявшись хоть немного увеличить зазор между нами, не сдвигая портьеры, я переключила свое внимание на то, что происходило за пыльным бархатным занавесом. Из разговора стало ясно, что двух служанок сюда послала хозяйка. Они должны были что-то взять из ее кабинета. Женщины нашли то, что искали, и покинули комнату, прежде чем Пикс доставил мне еще какие-нибудь неудобства.

Как только дверь позади нас закрылась, я отодвинула бархатную портьеру и выбралась на прохладный чистый воздух. Благодаря Пиксу мои щеки пылали. Я повернулась, чтобы высказать ему все, что думаю, но услышала мягкий скрип. Шторы колыхнулись, и вдруг я ощутила поток свежего ночного воздуха.

Нет! Я подбежала к открытому окну и увидела на земле под окном темный силуэт. Сделав аккуратное сальто, он скрылся в темноте.

Я разозлилась и хотела броситься за ним. Мое ухо все еще было теплым, а ладони – влажными. Мне было все равно, увижу я его снова или нет. Я бы хотела встретиться с ним, только чтобы указать дорогу к Скотланд-Ярду. Однако в руках я все еще держала список приглашенных гостей – а это самое главное. У меня было то, ради чего я сюда пришла.

Через две минуты я закончила читать. У меня был ответ хотя бы на один вопрос.

Мэйлин Ходжворт была в списке.