Не знаю, сколько часов или мгновений прошло вот так. Время как будто застыло, и единственное, что служило его мерилом, была горячая пульсация в порезанных запястьях. Она меня пугала. Мне хотелось позвать Сарро, напомнить о себе – ведь если он меня не убил, наверное, уже и не убьет? Но я все не решалась, потому что существо, оказавшееся его матерью, продолжало скулить и плакать, словно побитая собака, а он ей что-то хрипло говорил, и я не могла разобрать ни словечка.

Потом в какой-то миг наступила тишина, в которой прозвучал тихий, хриплый голос женщины:

– Я хочу перерезать ей горло. Пусть сдохнет первой! Пусть они все сдохнут!

Молчание.

Это она обо мне? Но что я ей сделала?

И я сообразила: герцог держал мать Сарро в плену много лет, издевался над ней, шантажировал Сарро… И она возненавидела людей. А я – я просто была человеком.

Я напряженно вслушивалась. От страха, что Сарро согласится, волосы на голове шевелились, но он хмыкнул и ответил:

– Зачем ее убивать? Я внесу ее как залог своего соединения с моим народом.

– Тебя и так примут, ты мой сын. И ты одарен видением и слышишь голоса.

– Я лишь наполовину алишс. Залог лишним не будет. Скажи, ты идти сможешь?

– Смогу. – В тихом голосе прозвучала решимость. – В том месте, где меня держал твой отец, я делала все, чтобы не превратиться в труху, чтобы ноги и руки оставались сильны.

– Тогда поднимаемся, – спокойно произнес Сарро, – скоро сюда может нагрянуть охрана ле Ферна, а нам к этому времени нужно отсюда убраться.

Я наконец увидела его, вернее, их двоих. Сарро помогал матери, и я невольно уставилась на нее.

Никогда раньше я не видела Диких так близко. Но она была так похожа на самую обычную человеческую женщину, раньше срока постаревшую, седую, изможденную, очень грязную. А черные глаза смотрели зло, решительно, в самую душу. Она усмехнулась мне, и стало понятно, что у нее половины зубов уже нет, торчали острые осколки. Оттон бил ее нещадно. Бил так, как привык, как бил и меня и ту несчастную, что якобы упала с лестницы.

– Надо идти, – напомнил Сарро.

Я посмотрела на него: полосы, нарисованные кровью, размазались, и, кажется, крови стало чуть больше, теперь она была и на пальцах. Кровь Оттона ле Ферна.

Сарро отвел взгляд, ловко разомкнул обода на моих руках и ногах, затем достал откуда-то две чистых тряпицы и крепко перетянул раненые запястья. Помог мне сесть на алтаре, затем стянул вниз и я ощутила под ногами пол.

– Вот так. Идти сможете?

– Куда? – прошептала я, глядя на него снизу вверх. – Что ты задумал?

Сарро пожал плечами.