Через час мы добрались до знакомого места. Утро только вошло в свои права, над озером еще клубилась рассветная дымка.

– Все время туман. Бесит, наверное? – спросил я.

– Это ерунда. Не туман, а так – шалость детская, – пренебрежительно бросил Си–Так. – В Эпроне, говорят, такой туман, что до кишок пробирает. А вот и «молчуны»!

На бывшей нашей косе стояла группа людей в зеленых куртках. И только. Никого в серых рубищах Прайда меж ними не было.

– Обидно. Зря время потратили, – скривился один из гребцов.

По мере того, как мы приближались к берегу, «молчуны» подвигались к воде. Тихо, маленькими шажками. В их действиях было что–то жуткое. Не животное, а именно жуткое. Си–Так негромко свистнул, и в руках гребцов блеснули ножи. Мы с Элки тоже напряглись, но вождь нас успокоил:

– Простая предосторожность. Они на нас еще никогда не нападали.

В десяти шагах от суши «Доминорумы» затабанили шлюпку и развернули ее параллельно берегу. Си–Так прошел между рядами гребцов на нос, туда, где валялся «молчун», взял его за вихор и предъявил собратьям. Потом показал им средний палец на левой руке, а на правой – растопыренную пятерню.

Один из «молчунов», тот, что стоял посередине, утвердительно кивнул. Раненого сгрузили на руки товарищам, после чего мы отвалили. Си–Так снова занял свое место на корме. У непоседливого сегодня Элки созрел новый вопрос.

– «Я пять раз собираюсь вас поиметь» Ты это хотел сказать? – осведомился он.

Здоровяк по–прежнему был настроен к «молчунам» весьма враждебно.

– В целом – да, но в частности я предложил им обмен один к пяти. Пять грешников Прайда за их одного полудохлого приятеля, – вежливо объяснился Си–Так. – Они согласились.

Обратно мы пошли другим маршрутом. Это я попросил Си–Така показать нам красоты Стимония. Без малого милю наша лодка плыла по открытому пространству, а потом сверху надвинулась тень, и мы заехали в настоящий растительный грот. Несколько летающих островков над нами сбились в плотную кучу и образовали что–то, похожее на виноградную гроздь. С них до самой воды свисали тысячи лиан. Пришлось первой паре гребцов бросать весла и браться за мачете. Из сплетения зеленых жгутов на нас обрушивались истошные крики птиц, а стая разноцветных мартышек с таким усердием подхватила звуковую перекличку, что мы выбрались из тесного тоннеля слегка контуженными. Едва наша посудина выползла на чистую воду, как перед ней воздвиглась стена мангровых зарослей. Воздушные корни кустов противно царапали днище лодки, но мы продолжали упорно двигаться вдоль литорали. Я заметил, что наши гребцы теперь едва касаются веслами воды, причем стараются делать это бесшумно. Си–Так загадочно подмигнул нам с Элки и принялся скидывать одежду. Раздевшись догола, вождь прокрался на нос бота. Все его движения говорили о том, что наш приятель изготовился к охоте, но руки были пусты. Ни ножа, ни гарпуна Си–Так с собой не захватил.

– Собрался поймать аллигатора, – диагностировал ситуацию Элки.

Внезапно лидер «Доминорума» предостерегающе поднял вверх открытую ладонь, а потом указал пальцем куда–то в сторону. Я до пояса высунулся из лодки, но ничего подозрительного не заметил. Водоросли, глянцевые мангровые стволы, стайки рыбешек. Разве что в нескольких футах от меня, прямо под поверхностью воды, извивался ярко–розовый червяк. В ту же секунду Си–Так прыгнул в воду, подняв тучу брызг. Все местные, словно по команде, вскочили с мест, судно опасно накренилось на бок так, что вода почти сравнялась с планширом. Хорошо, что Элки проявил неожиданное здравомыслие и переместил свою тяжелую тушу на другой борт в качестве противовеса. А на поверхности, в месте, где скрылся Си–Так, вода забурлила, заходила волнами. Вот он вынырнул, жадно глотнул воздуха и с усилием принялся тащить наверх что–то очень тяжелое. Все гребцы дружно разразились одобрительными возгласами, и над водой сначала показалась омерзительная разверстая пасть, а потом и вся добыча вождя – огромная грифовая черепаха. Монстр не сопротивлялся, но издавал яростное шипение. Когда мы подошли вплотную, чтобы забрать охотника, один из гребцов не успел убрать свое весло из зоны досягаемости ее клюва. Последовал быстрый выпад, и деревянная лопасть разлетелась на мелкие щепки.

– Отличное будет жаркое, – пообещал Си–Так, флегматично перерезая амфибии глотку.

Элки передернуло. Заметив его брезгливость, местные стали подтрунивать над великаном. На белой коже здоровяка тотчас же расцвели пунцовые отметки гнева, и он принялся сопеть, как проколотый футбольный мяч. Си–Таку даже пришлось шикнуть на своих подчиненных, чтобы избежать ненужной ссоры.

Дальше мы долго огибали крупный остров, утыканный частоколом пальм, а когда обогнули, то выскочили в залив, посередине которого был воздвигнут полноценный торговый пакгауз. Его изладили из нескольких срощенных вместе понтонов с массивными железными поплавками по периметру. Со всех сторон это массивное сооружение окружало ожерелье из десятков пришвартованных лодок. По изобилию всякой снеди стало ясно, что мы видим перед собой продуктовый рынок. Только с нашей стороны мы различили на дощатом настиле пирамиду из кокосов и бледно–зеленый банановый холм. Один край пакгауза был целиком завален свежей рыбой, и ее чешуя серебряными ручьями стекала в озеро. Между лодками сновали кайманы в надежде чем–нибудь поживиться. То тут, то там из воды высовывались их вытянутые рыла. Как я понял, они были здесь вроде дворовых собак. Многочисленные люди на понтонах и лодках почти не реагировали на присутствие хищников, но иногда в их сторону летела рыбья голова или бурый клубок требухи. Тогда кайманы бросались на добычу и устраивали настоящую свалку.

– Маркет, – точно определил Элки.

– Бригада–десять орудует, – с ноткой презрения в голосе сообщил Си–Так. – Завзятые коммерсанты, зато на Платформе их не дождешься. Они уже давно стакнулись с Маршей. Вот там у них полная любовь и уважение.