В этом городе похоронено много сот тысяч великих и прекрасных святых из Хорасана, Балха и Крыма, числу их нет границ и пределов. Я посетил много сот зияретов великих Божиих святых. Но упомянуть их всех нет возможности. Благословение Божие над всеми ними!
Теперь в большой мечети живёт, уединившись уже сорок семь лет, чудесный ясновидец, молитвы которого услышаны, слепой на один глаз Кёр Юсуф-деде. Благодарение Богу, я удостоился общения с ним и делил с ним святые молитвы, и он произнёс множество речей, содержащих тайны. Да возвысит его Господь ещё более, аминь.
Этому бедняку он сказал: «Всевышний Бог даст тебе счастье в двух мирах. Не прекращай путешествовать, и скоро ты приедешь к падишаху Дагестана, а затем в страну персов, затем в Московскую страну, затем в Азовскую страну, а потом опять приедешь ко мне. Потом ты остановишься на другой стороне Крыма, а затем прибудешь к османцам и в тысяча семьдесят седьмом году[344] отправишься на завоевание Мальты и Кандии, и вернешься на родину». Он открыл клады секретов и совершил благочестивую молитву. Бог сделал его способным к таким добрым делам. Мир ему!
Прогулявшись по этому городу Кырыму, проехав четыре часа в сторону востока, [следует]
Глава о замечательном городе, древней столице, прочном оплоте и великой крепости Кефе — украшении чистой земли Крыма
По достоверным словам греческих, латинских и франкских летописцев, в эпоху святого Дауда, мир ему, король Джанэвэ, то есть Дженевиз Второй присягнул святому Дауду. Но три его нечестивых сына не присягнули святому Дауду и отвернулись от отца. Все трое покинули страну. Первый обустроил город ... генуэзской страны, которая находится рядом с Испанией, и стал там править. Его брат проплыл на ста кораблях по Белому морю[345], и ему понравился остров Хиос из-за чистого воздуха, воды и земли, подобной амбре. Он сделал его своей столицей. Другой брат с флотилией [прибыл] к королю страны под названием Бузанта. Старое название города Костантиние — Пузанта. Потом ему дали имя Македон Кебири[346]. Затем, когда Костантин обустроил [город], его стали называть Костантин. Короче говоря, сын короля Джанэвы прибыл к королю Пузанты и много лет был его гостем. [По велению] Премудрого Господа византийский император умер, и сын генуэзского короля стал самодержавным королём над греками города Пузанта. Он едва не достиг такого же могущества, как Янку, сын Мадиана[347]. Этот король по имени сын генуэзского короля, построил крепость Галата в четыре этажа, которая теперь находится в Стамбуле.
Затем он с тысячей кораблей вышел в Чёрное море, и сколько ни есть слева и справа от Чёрного моря сильных крепостей и больших городов, он каждый из них покорил. Затем он бросил якорь в гавани этой крепости Кефе, и увидел, что вода и воздух здесь приятны, что здешние места богаты растительностью и здесь протекают реки, имеется прекрасная гавань. Он сказал: «Быстро в этом месте постройте мне крепость!». И подобное морю [число] воинов, много тысяч мастеров и строителей сложили за семь месяцев крепость с семью воротами. Король дал ей свое имя, то есть «Ян». В ошибочном произношении после того, как убрали первую часть [слова], она называется «Кефе». Но некоторые историки говорят, что «Кефе» — это неправильное произношение слова «Кафа». «Кафа» означает «хватит». Они написали так. Короче говоря, причина её построения и наименования — вроде тех, что описаны выше.
В ... году, в эпоху султана Баезида при помощи Менгли Герай-хана и десницей великого полководца Гедика Ахмеда-паши [эта крепость] была захвачена из рук генуэзских франков мощной дланью [рода Османов]. На дату завоевания сложен красивый тарих. Так как захват Кефе был милосердием Истины для народа Кефе, то тарихом завоевания является слово «милосердие». Год 880[348]. После завоевания бейлербеем здесь был шахзаде Селим-хан[349]. И шахзаде Сулейман[350] также был здесь бейлербеем, сделал [город] своей столицей, и здесь чеканилась монета с именем рода Османов. Сейчас здесь есть монетный двор и тронный дворец.
Как пишут, при султане Баезиде Вели это был эйялет, и его жаловали двухбунчужным и трёхбунчужным везирям[351]. Жалованье здешнему паше от падишаха составляет хасс [с доходом] в 507 766 акче. Однако здесь нет ни тимаров, ни зеаметов, потому что вся земля принадлежит деревням татарских ханов. Здесь нет ни алайбея, ни черибаши[352]. Есть только дефтердар по имуществу и халифе дивана[353]. Но когда [Кефе] была столицей шахзаде, здесь находились начальник чавушей и писарь чавушей, короче говоря, двенадцать секретарей — служителей дивана. Теперь их упразднили, но комнаты, в которых они жили, стоят. Сейчас имеется один управляющий — эмин таможни. Он располагается у ворот порта с пятьюдесятью подчинёнными, которые собирают султанский налог с приходящих и уходящих судов, что приносит огромный доход. Ещё один управляющий — ага одного ода янычар, а также ага одного ода оружейников и ага одного ода пушкарей. Они прибыли от падишахского двора и защищают крепость. Ещё есть кефинский капудан, у него двести человек и пять фрегатов, он постоянно выходит в море. Есть начальник крепости из янычарского оджака[354] и триста стражников крепости. А всего в крепости восемь аг, обладающих бунчуками. Это странный закон и древний обычай. Здесь есть мухтесиб-ага, ага-сборщик налогов, городской эмин, эмин хараджа, городской субаши, рыбный эмин, строительный ага, глава пороховщиков, глава ремонтников, мюселлим[355] и каймакам, начальник сипахиев короче говоря, сорок военных начальников.
Перечисление шариатских правителей. Имеется шейх-уль-ислам ханифитского толка, он имеет степень мевлевиййе[356], его доход — пятьсот акче. Но нет муфтиев шафиитского, маликитского и ханбалитского толков, да они и не требуются. А если они понадобятся, это трудное дело разбирает ханифитский муфти[357]. Есть ещё один шариатский правитель — это глава шерифов из потомков Мухаммеда. И ещё один шариатский правитель с доходом в триста акче, подобном мевлевиййе — это кадий. Ежегодно для кадия из ... деревень округа по справедливости приходит к подножию трона три тысячи курушей. Небольшой доход паши составляет шестнадцать тысяч курушей, а с другими доходами — от базарных налогов, [штрафов] за преступления и проступки, повешений и казней — всего ежегодно двадцать шесть тысяч курушей. Однако Монлагани-паша, Ак-Мехмед-паша и Сархош Ибрахим-паша получают по сорок тысяч и пятьдесят тысяч курушей. И ещё один правитель шариатский — это наиб городских ворот, а также заместитель мухтесиба, и ещё — наиб внешней [крепости].
Перечисление лива[358] Кефинского эйялета. Всего имеется семь начальников лива. Во-первых, санджак крепости Керш, санджак острова Шахи[359] и крепости Тамань, санджак Татского иля, находящийся внутри Азовского моря санджак Балысыра. Так как у бея этого лива нет деревень, а он охраняет Азовское море с двадцатью фрегатами, по закону он получает годовое содержание в десять кошельков с кефинской таможни. И бей санджака Адахун[360], так как защищает с десятью фрегатами проливы Чочка и Илишке, пролив Азовского моря, устье реки Кубань, пролив крепости Темрюк[361], получает десять кошельков годового содержания из кефинского имущества. А санджак крепости Азов получает имущество в двадцать кошельков с рыбных садков Азова. Но кефинский санджак — это столица пашей. С 1067 года[362] столицей кефинских везирей стала крепость Азов, и азовский бей был упразднён, а такой огромный город, как Кефе, стал каймакамством. Кёпрюлю Мехмед-паша укреплял веру и государство, но для везирей, оборонявших Азов, это стало горьким мучением. Тогда Кефинский эйялет по закону разделили на семь санджаков.
Сообщение о подчиненности беев черкесских государств Кефе
В эпоху Селим-хана Второго Осман-паша, сын Оздемира, в 991 году[363] пошёл на Ширван и Шемаху через Черкесстан[364] и подчинил местных беев Кефинскому эйялету, взяв у них заложников. И сам он оставил в залог кабардинскому бею своего сына с рабыней, взял [в жёны] девушку из Кабарды и за месяц стал добрым родственником в Черкесстане. С семьюдесятью тысячами черкесских богатырей он завоевал Гянджу и Ширван, Шемаху и Тифлис, Туманис и Демир-капу, Ширван и город Серир-Алани, город Араши и город Ниязабад, и город Шабурни[365]. Короче говоря, он взял семьдесят шесть великих городов вместе с черкесскими беями и беями падишаха Дагестана. Он сделал Искендер-бея из беев Кабарды пашой Кефе, заселил остров Тамань черкесским народом, и казаки, азовские неверные, потеряли возможность выходить в Чёрное море. Всего от острова Тамань на восток, на семьдесят дней пути вплоть до горы Эль-Бурз[366] [располагаются владения] черкесских беев с ежегодным жалованием. Если род Османов идёт в поход, они идут в поход с кефинским пашой. Вместо ежегодного жалования они берут одежду и войлок, луки и ружья, порох и свинец, астар[367], парчу и саржу. Они под рукой османцев. Их назначение и отстранение во власти Османов. Если какой-нибудь бей умрёт, его место занимает его сын или кто-нибудь достойный из его родственников. Но у них нет бунчука, санджака, байрака и барабана со знаменем. Хотя барабанщики имеются. Со времен Османа-паши, сына Оздемира, они очень послушны и покорны роду Османов.
В 1031 году[368], во время похода на Хотин[369] султана Османа из рода Османов[370], вышеупомянутым черкесским беям кефинские дефтердары прекратили выплачивать жалование. С тех пор они, хотя и не бунтуют, но и не проявляют покорности, службы военной не несут, но иногда приходят к крымским ханам и по некоторым делам обращаются. Однако по доброй памяти это войско Черкесстана без фуража следовало бы содержать. Они не принадлежат к мусульманской, и ни к какой другой вере. Но да сделает Бог их многочисленными, ибо эти горцы обладают прекрасными сердцами. Они не знают, что такое мусульманство, и что такое неверие, однако не препятствуют распространению [мусульманства]. Вот такие это странные люди.
Описание каза Кефинского эйялета
Вместе с Кефе каза всего семь. Во-первых, Татский иль, [затем] Балаклава, Судак, Мангуп, Керш, Тамань, Темрюк, Азов. И всего восемь воеводств в этих каза. Налоги с этих воеводств собирает паша. Он ходит в поход с тремя тысячами воинов. А если черкесские беи будут подчиняться древним законам, получится двадцать тысяч воинов, да увеличит Бог их число.
Описание вида наземных построек крепости Кефе
Это крепость, всегда готовая начать сражение, место безопасное. Она сложена из по-шаддадовски отёсанных камней в форме дуги, на берегу Чёрного моря, на большом заливе, и тянется между западной и южной его сторонами от берега моря до высокой горы под названием Япраклы. По окружности длина её составляет восемь тысяч шагов. Как по количеству шагов [в длину], так и по многолюдности [эта крепость] в точности походит на крепость Салоники. Длина стороны Кефе, выходящей на сушу — шесть тысяч шагов, а морская сторона — две тысячи шагов. Я трижды измерил её собственными шагами.
Сторона, выходящая на сушу — это два слоя стен, один за другим — мощная твердыня, подобная валу Искендера. Внутренний слой крепости — стена в пятьдесят аршинов в высоту и в пять аршинов в толщину. Стена, что перед ней — в тридцать аршинов высотой и в семь аршинов в толщину, подобна укреплению Яджудж[371]. Там есть огромные камни, величиной с тело слона. Перед [стеной] находится также ров, подобный глубокому ущелью, вырубленный в скале на двадцать аршинов в глубину и пятьдесят аршинов в ширину.
Перед воротами имеются мосты. Во время осады эти мосты поднимают и прислоняют к железным воротам крепости. На этой двухслойной стене крепости, выходящей на сушу, имеется всего сто семнадцать разнообразных башен и укреплений. А на обеих стенах есть две тысячи и шестьсот зубцов.