– Укромных мест? – переспросил он. – А вот это уже интересно!
– Нуу, это всего лишь моя теория…, – засмущался мужчина. – Просто каждый местный, а особенно художник (а у нас их немало, сами видите), знает с десяток укромных местечек по линии берега. Он ведь тут каменистый, поросший кустарником, есть где спрятаться. Молодежь этим часто пользуется и шалит, ну и любители писать пейзажи – красота в этих местах сказочная.
Как и остров Ады, подумал Вадим, но в голове уже щелкнуло, он таки напал на след. Надо искать местного художника или просто любителя созерцать в одиночестве, вот кто мог действительно что-то видеть. Призрачная, хрупкая надежда… но чутье уверенно вело в том направлении.
– А вы случайно не любитель укромных мест? – с намеком спросил Вадим, – если вам есть, что сказать, я готов гарантировать полную анонимность и хорошее вознаграждение.
– К сожалению или к счастью, – покачал головой продавец картин, – я в этом деле не помощник. В молодые годы мы с супругой все места облазили, каждый камень на этих скалах знали, а бывало, прямо расстилали где-нибудь плед и спали под звездами, как Адам и Ева…
Он мечтательно улыбнулся, но быстро вернулся в реальность.
– Она писала, а я любовался ею. Просто сидел и смотрел на нее, понимаете? – Вадим кивнул, прекрасно понимая, что хочет сказать этот человек. – Но те годы прошли. Теперь мы разве что на смотровые площадки выбираемся. А так, всё больше с балкона любуемся – вид у нас замечательный, спасибо сыну.
Он улыбнулся, вероятно, вспоминая те самые золотые дни молодости, а потом поднял глаза на Вадима.
– Вам молодежь искать надо, – с усмешкой сказал мужчина, – тех, у кого полно сил скакать по отвесным скалам, да еще причиндалы для рисования на себе тащить. И мы были такими, но время можно остановить только в искусстве, да? Так какая из работ моей драгоценной половины вам приглянулась?
Вадим ухмыльнулся и указал на небольшую картину, которую заметил первой. Она и в самом деле была не так уж плоха.
– Чудесная работа! – с неподдельной теплотой воскликнул продавец, – здесь, молодой человек, навсегда пойман в ловушку июньский рассвет прошлого года. Вот так это и работает.
Он начал снимать картину с импровизированного стенда, а Вадим уже строил планы и обрабатывал полученную информацию. Молодой художник, вот кто ему нужен. И он как раз пришел, куда следует. Этот старый пердун, похоже, был посланником судьбы. Просто местные тонкости могут знать только местные жители, отмахнулся от этой мысли Вадим, вот если бы он мне прямо указал, с кем следует побеседовать… Да, судьба любит храбрых, но не выносит наглецов, Вадим едва заметно улыбнулся, если хочешь что-то – надо идти и брать, а не ждать, что кто-то преподнесет тебе всё на блюдечке.
– Это было чудесное утро, – между тем бормотал продавец, заворачивая картину в плотную бумагу, – никакой особой даты или событий, просто утро, но оно запомнилось. Иногда мир просто невыносимо прекрасен, вам случалось такое наблюдать?
– Пожалуй, – рассеяно ответил Вадим, думая совсем не о красотах мироздания.
– И картины, они ловят моменты, сохраняют их навсегда. Вот вы можете вспомнить хоть одно июньское утро прошлого года?
– Честно говоря, нет, – улыбнулся Вадим, хотя прекрасно помнил парочку.
Один рассвет застал его в полуразрушенном старинном здании в Бухаресте, где они ждали связного, облака были нежно розовыми с фиолетовыми «брюшками», а воздух такой свежий, как будто человечество исчезло сотни лет назад вместе со всеми своими зловонными машинами. Стеллы с ним не было, она осталась в квартире, где они устроили штаб, но в тот миг он думал о ней. Ни до того момента, ни после, мысли не мешали ему работать, но, увидев этот необыкновенный рассвет, он подумал о ней. Стелла, видимо, ассоциировалась у него с прекрасным.
Второй едва не стал последним в его жизни – яростная перестрелка с личной охраной крупного торговца оружием на юге Франции. Никто из его команды не пострадал, во всяком случае, серьезно, а вот 5 сотрудников Интерпола живыми из роскошного поместья так и не вышли. Но обо всем этом продавцу картин знать было не нужно.
– Ну, зато будете помнить эту поездку, – мужчина протянул ему завернутую картину, – и этот день.
– Конечно, – автоматически ответил Вадим, пока помнить было совсем нечего.