Правление Альенде принимало все более деспотические формы, социальная ткань чилийского общества разрушалась, и ЦРУ поддерживало парламентскую оппозицию и оппозиционную прессу деньгами (всего было выделено что-то порядка восьми миллионов долларов). Но все усилия ЦРУ оказались безуспешными. США не имели никакого отношения к военному перевороту, свергнувшему режим Альенде (11 сентября 1973 года), хотя не исключено, что антиальендовская позиция США в какой-то мере способствовала успеху этого переворота. Так или иначе, в 1974 году внимание многих людей было приковано к расследованию тайных операций в Чили.

Ирония состояла в том, что на самом деле в конце 60-х годов размах тайных операций ЦРУ и их число резко сократились. За исключением полувоенных и контрразведывательных операций в поддержку американских воинских соединений в Лаосе и Вьетнаме, в то время не было задействовано ни одной большой программы тайных политических акций. Было немало мелкомасштабных проектов психологически-культурной ориентации, но две действительно значительные операции по оказанию влияния на выборы в зарубежных странах к тому времени уже завершились. Я имею в виду Италию и Чили.

За двадцать лет ЦРУ, помогая итальянцам избавиться от коммунистической опасности, истратило около 75 миллионов долларов, но в середине 60-х годов из соображении политического благоразумия и ради экономии средств, оно прекратило субсидировать итальянские политические партии. По сходным причинам прекратилась и помощь прогрессивному и пользовавшемуся популярностью режиму Эдуардо Фрая в Чили — с начала 60-х годов на поддержку ему было истрачено три миллиона, а к концу пребывания Фрая в должности президента его партия практически ничего не получала из США. Согласно чилийской конституции, Фрай не мог оставаться в должности президента еще на один срок, и это привело к расколу среди лидеров центристской партии. В результате Альенде, получив на выборах 36,3 % голосов, пришел к власти, и СССР с Кубой тут же поспешили ему на помощь, обеспечив тайную поддержку деньгами, оружием и политическим наставничеством.

Создание в западном полушарии пользующегося поддержкой коммунистов политического фронта в 1970 году вновь ввергло ЦРУ в крупномасштабную тайную операцию — слишком крупномасштабную, чтобы быть действительно тайной. Угнетенные грузом вьетнамских и ближневосточных проблем, Никсон с Киссинджером возлагали большие надежды на тайные операции. Однако действия их были решительными, но неумелыми. Снова потекли деньги в Чили и в Италию, где коммунистическая партия так и не утратила поддержку значительного числа избирателей.

Белый Дом использовал ЦРУ для того рода дел, которые, как считалось, были ему по плечу: тайные военные акции в юго-восточной Азии и активное «участие» в выборах в Чили и Италии. В 70-е годы эго были единственные крупномасштабные тайные операции, и все они потерпели неудачу, при этом едва не погубив и само ЦРУ.

Я хочу, чтобы меня верно поняли. Я считаю, что в особых случаях в тех или иных странах в интересах США необходимы относительно мелкомасштабные тайные политические акции, нацеленные на поддержку групп, противостоящих диктатуре или давлению со стороны СССР и КНР. При всем том это должны быть операции, ориентированные на негласную поддержку неких дипломатических ходов, операции по сбору надежной разведывательной информации для передачи ее — так же как и денежных фондов — группам, нуждающимся в помощи США и этой помощи ищущим.

Практически все государства занимаются такого рода политической деятельностью, и тем более СССР. Он в этом смысле действует куда более систематически и основательно, чем США (в том числе и на территории самих Соединенных Штатов, где он предпринимает огромные усилия для оказания влияния на общественное мнение или на те или иные события). Умышленно или нет, но США оказывают влияние на зарубежные страны как своими действиями, так и бездействием. США слишком мощная держава, чтобы быть нейтральной, и тайная поддержка стратегических устремлений США и их внешнеполитической линии существенна с точки зрения влияния на события в выгодном для Америки направлении.

Для достижения такого рода целей необходимо опираться на заключения специалистов по тайным операциям — особенно по таким ключевым вопросам, как осуществимость той или иной акции, степень риска и возможность отступления в случае провала. Я был за то, чтобы оказать поддержку силам демократической оппозиции в Чили, противостоявшим жесткому напору революционных активистов, подстрекаемых к действию работавшей на Альенде кубинской агентурой. Однако я не верил в целесообразность намерения изменить результат выборов посредством подкупа уже после выборов. Более того, я считал, что даже попытка добиться этого приведет к негативным для нас результатам. И я, конечно, выступил бы против ставки Никсона и Киссинджера на военный переворот в Чили, если бы знал об этом достаточно подробно и если бы меня об этом спросили.

Вообще поведение США в случае с Чили отличалось причудливостью, и многие аспекты этого поведения не могли миновать внимания критиков. Чем больше подробностей выплывало на поверхность, тем больше смелели противники ЦРУ — они не только подвергали сомнению то или иное политическое решение США, но и вообще хотели, чтобы ЦРУ отказалось от тайных акций как таковых. В 1974 году один из конгрессменов, будучи такого рода противником ЦРУ, решился способствовать тому, чтобы вся чилийская история стала достоянием гласности. Это был Майкл Харрингтон, член палаты представителей от штата Массачусетс и законодатель, человек, одержимый бескомпромиссной страстью — добиться, чтобы правительство действовало только открыто. Ознакомившись с секретными документами о показаниях директора ЦРУ Уильяма Колби на заседании подкомитета палаты представителей, расследовавшего обстоятельства чилийской операции, он был настолько взвинчен фактом американского вмешательства в дела Чили, что написал об этом письмо, которое попало в прессу. Дело было сделано; ЦРУ трудно было публично защищаться в таком щекотливом деле, в которое оказался замешан Белый Дом.