На мой взгляд, ЦРУ заслужило особой похвалы за то, что подталкивало левых интеллектуалов к поискам демократических альтернатив в рамках некоммунистических организаций и инициатив. Без помощи ЦРУ «Конгресс за свободу культуры» (подлинно либеральное всеевропейское движение интеллектуалов) не смог бы функционировать, так же как и ряд первоклассных журналистов в таких изданиях как «Энкаунтер» и «Дер Монат». Когда бы не помощь ЦРУ, группы эмигрантов из СССР и стран Восточной Европы не смогли бы опубликовать в переводах на разные языки массу документов, полученных ими из-за «железного занавеса», в том числе и ставшие широко известными произведение «самиздата», описывающие жизнь под властью коммунистов.

Все эта акции редко осуществлялись под прямым контролем США — просто искусные в политических делах представители Америки делали все возможное, чтобы альтернативные коммунизму идеи могли сами за себя постоять. Творцы европейского общественного мнения при прямой или косвенной помощи ЦРУ, о которой они зачастую и не знали создали в Западной Европе в 50-е годы климат политической свободы. Именно они. Однако они не сумели бы сделать этого, когда бы не бессчетное число тайных политических акций ЦРУ. Практически в каждой стране, где коммунистическая агентура пыталась вести подрывную работу против местных правительств, ЦРУ осуществляло из года в год аналогичные тайные акции — сотни и сотни их.

Общая идея тайных акций была опорочена из-за размашистых и завершившихся провалом проектов, связанных с реализацией полувоенных операции, и в первую очередь это относится к катастрофическому провалу операции в Заливе Свиней. Тем не менее, как показал мой опыт пребывания в Лондоне, большая часть тайных акции ЦРУ это небольшого размаха операции, не связанные с насилием, не противозаконные, недвусмысленно одобренные директивами СНБ. В целом они были довольно успешны в смысле поощрения местных политических групп к созданию собственных парламентских партий, свободных профсоюзов и независимых средств массовой информации.

Так или иначе, европейская ситуация второй половины 50-х годов, корейская война и кризис в Тайваньском проливе создали в Вашингтоне настроение благожелательного отношения к тайным акциям ЦРУ. В то время как действия в Европе были прежде всего действиями политического и информационного порядка, Азия в начале 50-х годов стала ареной операций полувоенного свойства.

Когда в 1947 году войска Чан Кайши отступили на Тайвань, на материковой части Китая остались тысячи и тысячи верных им боевых подразделений — особенно много их было в горных районах юго-западной части Китая. ЦРУ поручили в самом срочном порядке организовать агентурную сеть в Китае и приступить к операциям полувоенного свойства при поддержке с воздуха, а также с моря (для чего был создан флот из мелких суденышек). Цель состояла в том, чтобы, препятствуя усилению контроля над всем китайским материком, создать помехи для участия Китая в корейской войне. Вооруженные силы Чан Кайши помогали в этом США всеми возможными способами. Именно тогда возродилось искусство времен УСС — умело действовать в тылу врага (кое-как сохранившееся до вьетнамской войны). Американские военные с энтузиазмом относились ко всему, что могло ослабить силы врага в Корее, и направляли ЦРУ наиболее толковых боевых офицеров.

В Европе прилагались все большие политические усилия, в Азии стремительно разворачивались полувоенные программы — в результате того и другого ориентация ЦРУ на использование тайных акций становился все сильнее. Число сотрудников УКП возросло до нескольких тысяч, бюджет увеличился с 5 миллионов (в 1949 году) до 82 миллионов (в 1952 году). И траты УКП все росли и росли, составляя большую часть бюджета ЦРУ, вплоть до 70-х годов, когда радио «Свободная Европа» и «Свобода» были выведены из— под опеки ЦРУ, а крупномасштабные полувоенные операции в Лаосе потерпели крах.

Вероятно, именно благодаря программе тайных акций (к которым ЦРУ подталкивали Госдепартамент и министерство обороны) стремительно разрасталось число баз ЦРУ. Сперва их было всего 7 (в основном оставшихся со времен УСС), а к 1952 году их стало 47.

Энтузиазм Вашингтона по поводу тайных акций самого разнообразного свойства выражался в серии директив, каждая из которых была шире предыдущей. В 1955 году СНБ изменил процедуру контроля в директиве о проведении тайных акций СНБ-5412. Отныне все планы тайных акций официально рассматривались группой «5412», или «специальной группой». Ее название и состав менялись с годами: «Комитет 303» — при президенте Кеннеди, «Комитет 40» — при Никсоне. Однако в директивах СНБ неизменно предусматривалось, что проекты утверждают именем президента ведущие должностные лица от Госдепартамента, министерства обороны, председатель комитета начальников штабов и представитель Белого Дома в СНБ.

Постепенно все большая ответственность за эти дела стала ложиться на помощника президента по национальной безопасности — пост, который в 60-е и 70-е годы последовательно занимали Макджордж Банди, Уолт Ростоу и Генри Киссинджер.

В начале 50-х годов при активной поддержке Госдепартамента и прочих учреждений ЦРУ приступило к осуществлению двух больших проектов, в которых политические операции сливались с полувоенными акциями (границы между теми и другими были довольно расплывчаты). Эти проекты потом принесли большой вред ЦРУ.

В 1953 году, когда я еще был в Лондоне, была осуществлена тайная операция в Иране — успех ее был столь велик, что она стала известна всему свету. Ориентированный влево премьер-министр Мохамед Мосаддык, опиравшийся на поддержку иранской компартии (Туде) и Советского Союза, изгнал из страны шаха, тогда еще молодого человека. Операция, разработанная ЦРУ, была довольно скромных размеров: опытный в организации тайных акций офицер проник в Иран, где занялся вербовкой людей для уличных демонстраций (достаточно многолюдных, чтобы застращать сторонников Мосаддыка), а также вошел в контакт с верными шаху военными кругами, которые, по его наущению, захватили контроль над радиостанцией. Этого оказалось достаточно, чтобы проложить путь к триумфальному возвращению шаха в страну.

Успех вроде бы был просто блестящим, однако проблема состояла в том (как позже засвидетельствует ответственный за эту операцию офицер), что ЦРУ не следовало бы слишком стараться свергать Мосаддыка — человека эксцентричного и как политика слабого. Как только шах и его сторонники среди военных пришли в себя и сумели воспользоваться американской помощью, понадобилось относительно мало усилий, чтобы традиционный глава государства вернулся на трон. Иранская операция вовсе не доказывает, что ЦРУ способно свергать правительства и назначать новое руководство — это была уникальная ситуация, когда сработал необходимый минимум помощи, осуществленный правильным образом и в должное время. Такова истинная природа тайных политических акций.

Примерно год спустя, в середине 1954 года, легенда о непобедимости ЦРУ еще более укрепилась в сознании многих людей благодаря тайной операции в Гватемале. Президент Арбенс Гусман экспроприировал владения мощной американской корпорации «Юнайтед фрут компани», — и в то же время ЦРУ выяснило, что в Гватемалу вот-вот должно было прибыть судно с грузом чехословацкого оружия. Эти сведения были преданы гласности Госдепартаментом 17 мая, что послужило толчком к кризису, длившемуся шесть недель.

В ходе кризиса политический соперник Арбенса — Кастилло Армас — предпринял серию вооруженных вторжений в Гватемалу при поддержке трех старых, времен войны, истребителей P-47, базировавшихся на территории Никарагуа. Истребители были предоставлены в распоряжение Армаса ЦРУ, оно же завербовало и наемников пилотов. Ответственным за эту операцию был американский посол в Гватемале Джон Пьюрифой, а одобрил ее лично президент Эйзенхауэр, поскольку получил заверения от Аллена Даллеса, что это позволит избавиться от склонного к левизне диктатора, как то предписывала «доктрина Монро», тогда еще считавшаяся жизнеспособной.

Боевых действий было не так уж и много, но участие в них самолетов вызвало великое волнение, и число сторонников Арбенса Гусмана резко сократилось. К власти пришла хунта, по соглашению с которой президентом страны стал в начале июля Кастилло Армас.

Число историй о подвигах ЦРУ, свергающего правительства по своему усмотрению, значительно умножилось. На самом деле в эпоху Даллеса операции в Иране и Гватемале были единственными, приведшими к смене режима.

М.Мосаддык

Х. Арбенс Гусман

Еще одна акция подобного рода была предпринята в 1958 году в Индонезии против правительства президента Сукарно, и закончилась она провалом. Так или иначе, две успешные операции были уникальны, причем успех их не потребовал крупномасштабного вооруженного вмешательства и был обеспечен главным образом мастерским использованием благоприятных политических обстоятельств на местах. Из Гватемалы и Тегерана сыпались, как из рога изобилия, истории о тайной мощи ЦРУ — к вящей славе его.

В 50-е годы такого рода тайные операции воспринимались как большая победа демократических стран над экспансионистскими устремлениями Советского Союза. В то время общественность и Конгресс полностью одобряли использование ЦРУ тайных методов в ходе противоборства с Москвой, прибегавшей к методам того же рода. Трагедия состояла в другом: понятие о том, что такое ЦРУ, подверглось серьезному искажению в результате мнения, сложившегося о нем после ирано-гватемальских «шалостей». Рожденное ими романтизированное представление о роли и возможностях ЦРУ обернулось для него бедой.