• Если бы члены спецсовета ИМГ могли заглянуть в будущее, то есть в сегодняшний день, то они увидели бы меня весьма поседевшим, автором многих статей и книг, окруженным студентами и молодыми врачами, с иронической улыбкой рассказывающим им об отвратительных нравах в советской научной среде. Действительно, в Израиле я сделал лучшие научные работы, которые признаны и широко цитируются, но об этом я расскажу в другой книге. Забывайте плохое, советовал Иосиф Бродский:
«
• Несколько лет тому назад мой знакомый профессор из Научного центра психического здоровья РАМН, где ВАК не позволил мне защищать диссертацию, пригласил меня прочитать лекции в их институте. Рассказывая об исследованиях и достижениях ученых своего центра, он с гордостью упомянул, что лучший среди них имеет индекс Хирша (h-index)[148] равный 22. И спросил, каков мой индекс Хирша. Я за этим никогда не следил и ответить не мог. Вернувшись домой, заглянул на сайт Google Scholar. Мой h-index был равен 47, то есть вдвое выше, чем у ведущего ученого московского центра. В силу государственного антисемитизма у меня не было никаких шансов быть принятым на работу в московский научный центр в конце 80-х годов.
• В. М. Гиндилис эмигрировал в США в 1991 году. Последний раз мы встретились на Всемирном конгрессе по психиатрической генетике в Новом Орлеане 2–5 октября 1993 года, куда он приехал из Бостона, а я из Иерусалима. Представителей России на этом конгрессе мы не встретили, а сами таковыми уже не являлись. Там он мне и рассказал, как Вартанян выдавливал его из института, разгромив лабораторию генетики. Мы изредка переписывались почти до его кончины.
• В 1994 году любимые дети, внуки и внучки Е. Д. Красика уехали в Израиль. Пришлось бывшему офицеру-артиллеристу и известному ученому вернуться на родину предков. Когда Евсей Давидович уже жил в Израиле, его дочь Рената нашла меня и настояла на нашей встрече. Мы встретились, и Евсей Давидович несколько наивно, но совершенно искренне извинился, сказав, что «
• В 1994-м вышла в свет книга «Я, Майя Плисецкая», в которой гениальная балерина советует будущим поколениям: «…Не смиряйтесь, до самого края не смиряйтесь. Не смиряйтесь. Даже тогда — воюйте, отстреливайтесь, в трубы трубите, в барабаны бейте, в телефоны звоните, телеграммы с почтамтов шлите, не сдавайтесь, до последнего мига боритесь, воюйте. Даже тоталитарные режимы отступали, случалось, перед одержимостью, убежденностью, настырностью. Мои победы только на том и держались. Ни на чем больше! Характер — это и есть Судьба…»[149]
Вот это было по мне.
• И наконец, несмотря на описанные события, мне посчастливилось встретить и достойнейших людей, таких как К. Н. Гринберг, О. А. Подугольникова, В. М. Гиндилис, А. М. Полищук, Б. А. Альтшулер, В. И. Кухаренко, М. Г. Блюмина, Е. И. Свиридова, В. Д. Москаленко, А. А. Ревазов, В. А. Концевой, Ф. В. Кондратьев, С. И. Карась, Б. С. Лещинский, Е. И. Дригаленко, К. Г. Языков и другие. Они щедро поделились со мной как знаниями, так и многим другим. Хочется верить, что это было взаимным!
18. Дети Авраама
Лента новостей: 1965–1985 годы
«Еврейский вопрос»
На вопрос «Почему я эмигрировал из СССР?» было бы просто ответить: «Я не приемлю
Термин «еврейский вопрос» появился в ходе дебатов по Еврейскому биллю в 1753 году, давшему евреям гражданские права в Англии. В общем значении «еврейский вопрос» относится к признанию равноправия евреев, к формам сосуществования их с неевреями, к проблемам их ассимиляции и автономии в разных культурах и странах. В СССР «еврейский вопрос» всегда был в фокусе политики режима (особенно во второй половине ХХ века), которая характеризовалась неприкрытым антисемитизмом и антисионизмом, дискриминацией и ассимиляцией евреев. В разной мере, но все это непосредственно касалось меня и моей семьи. Антисемитская среда сопровождала меня с детства, что приходилось брать в расчет, живя в советском обществе и делая необходимые поправки в моей профессиональной деятельности и в поведении. В связи с этим представляется необходимым кратко остановиться на бессмертном антисемитизме.