За кулисами

• По правилам ВАК спецсовет может принять какое угодно решение путем тайного голосования. Негативные результаты защиты хоть и редко, но бывают. Моя защита проходила на редкость хорошо: положительные отзывы оппонентов и отзывы на автореферат, положительные выступления членов спецсовета. Ни один из членов спецсовета не сказал, что диссертацию следует отклонить, никто не призвал коллег голосовать «против».

НИКТО НЕ КРИТИКОВАЛ! Научная дискуссия должна быть публичной, а голосование — тайным.

Таким образом, итоги голосования оказались в явном противоречии с течением заседания, что является позором спецсовета. Несмотря на то, что большинство членов совета проголосовали за присуждение мне степени, это большинство не было квалифицированным (2/3), его не хватило для присуждения степени. Члены спецсовета, голосовавшие «против», не решились со мной дискутировать, их хватило лишь на то, чтобы бросить «черный шар». Такое поведение выглядит трусливым.

• Для положительного решения нужно было 17 голосов «за» (2/3 спецсовета), мне не хватило двух голосов. Девять членов спецсовета проголосовали «против». Их нетрудно было вычислить по тому, как вся «компашка» дружно ушла до оглашения протокола голосования: Н. П. Бочков, М. Е. Вартанян, В. И. Иванов, С. И. Козлова, В. Н. Мордовцев, Н. П. Кулешов, В. А. Спицын и еще два члена спецсовета. Кандидаты в «заказчики» были очевидны (Бочков и Вартанян). «Мененджер» этой акции провалил ее.

• Сдаваться я не собирался, апелляция имела все основания быть доказанной, а «компашка» — наказанной! Основания для апелляции: спецсовет не утвердил протокол счетной комиссии, считая результаты голосования не соответствующими ходу публичной защиты диссертации. Кроме того, многих членов спецсовета не было к концу защиты, что было грубым нарушением правил ВАК по защите диссертации.

• Надо отметить, что во многих научно-исследовательских институтах и университетах перманентно происходит борьба групп ученых. В первой из них собираются специалисты, которые отстаивают интересы науки, требуют реальной оценки научной ценности диссертации и достойного нравственного поведения при голосовании в спецсовете и не только.

В другой группе (я называю ее «компашкой») концентрируются люди, не имеющие серьезных научных заслуг, зависимые от руководителей и с невысокими моральными ценностями, но зато очень искушенные в различных интригах.

К сожалению, во главе типичной «компашки» часто стоят директора институтов, и ей очень часто удается одерживать верх. На защиту докторских диссертаций нередко смотрят с точки зрения личности соискателя, а точнее — прикидывают, на чью сторону встанет потом новый доктор наук.

Например, профессор Юрий Петров, известный изобретатель, рассказывает[139] о похожих трудностях при защите докторской диссертации в области, далекой от медицины. Я не скрывал своих взглядов, и поэтому нет ничего удивительного в том, что «компашка» попыталась провались мою защиту.

• Я ожидал продолжения защиты, когда мне позвонили из Томска и попросили связаться с приемной министра здравоохранения РСФСР А. И. Потапова. Его секретарь назначила мне встречу с министром на следующее утро. Анатолий Иванович молча выслушал всю историю про «стык между психиатрией и генетикой» и про защиту в институте Бочкова и смачно выругался. Затем достал бутылку хорошего коньяка, налил нам по рюмке и попросил секретаря срочно связать его с Бочковым. Коньяк был хорош, мы выпили за сибирскую науку. Соединили быстро. А. И. Потапов грубо отчитал Бочкова, многократно выкрикивая слова: «Что же ты, мудак, творишь?!» — вставляя и другие хорошо известные нецензурные выражения. Он воспринял эту историю как личное оскорбление. Разрядившись на Бочкове, Анатолий Иванович немного успокоился и сказал мне: «Борись, пиши апелляцию и звони, когда понадоблюсь». Эта встреча меня приободрила.

С Анатолием Ивановичем мы больше не встречались. Я занялся апелляцией, потом отъездом в Израиль, а у Анатолия Ивановича своих дел было «по горло». В 2013 году я послал ему в подарок свою монографию, но ответ пришел от его дочери. Она сообщала, что 26 сентября 2013 года Анатолий Иванович скончался в городе Сочи. Неординарный был человек! Светлая ему память!

17. Апелляция