Лунин прижал кружку к губам и сделал несколько глотков. Желудок, который совсем недавно уже выворачивало наизнанку, попытался было протестовать, но Лунин усилием воли заставил его замолчать. Вытерев рукавом мокрый подбородок, Илья вернул кружку Фадею.

— Думаешь, поможет?

Лунин тяжело откинулся на подушку и, прежде чем Фадей успел что-то ответить, провалился в глубокий сон.

Илья не знал, сколько времени длился его сон, который был больше похож на бессознательное состояние. Придя в себя, Лунин почувствовал, как у него раскалывается голова, и с трудом смог приоткрыть опухшие, тяжелые веки. Обрывок сна, который еще не полностью проснувшееся сознание тщетно пыталось запомнить, рванулся в сторону и исчез, как только в глаза Лунину ударил солнечный свет. К своему удивлению, Илья обнаружил, что он уже не на печи в охотничьей заимке, а лежит на кровати в комнате, по всем признакам напоминающей больничную палату. Стены комнаты были выкрашены светло-бежевой масляной краской, у изголовья кровати, на тумбочке, лежал прозрачный пакет с мандаринами. Лунин подумал, что пакет надо бы развязать, иначе мандарины задохнутся.

— Ну ты спать горазд.

Илья с трудом повернул голову и сфокусировался на фигуре в накинутом на широкие плечи белом медицинском халате. Фигура эта сидела на стуле, закинув ногу на ногу, и уминала один из очевидно принесенных Лунину мандаринов.

— Я уж чуть было сам не заснул, пока тебя дожидался. — Ракитин огляделся по сторонам и, не найдя мусорного ведра, положил кожуру мандарина прямо на тумбочку. — Ну ты как?

— Вроде ничего, голова только кружится. — Лунин напряженно пытался вспомнить хоть какие-то подробности своего перемещения в больничную палату. — Что по нашему делу?

— По нашему делу? — усмехнулся Ракитин. — А оно еще наше? Ты бы, брат, на ноги встал сначала, а уж потом о делах думал.

— Потом поздно будет, — пульсирующая боль в висках не давала Лунину сосредоточиться и вспомнить что-то важное, что он только что видел во сне, — ты знаешь, жена Короленко, Ирина, она же мертва. Уже два года мертва.

— Так про это все знают, — усмехнулся Ракитин, — вот ты открытие сделал.

— Ты не понимаешь, — Лунин чувствовал, как медленно, с неохотой движется во рту пересохший язык, — все дело в ней, в Ирине.

— Это с чего же ты так решил? — Озадаченный Ракитин подался вперед, наклонившись ближе к Илье.

— За каждым мужчиной обязательно скрывается женщина, — с каждым словом язык становился все тяжелее, — за каждым подвигом и каждым его преступлением. — Последние слова Лунин произнес по слогам и, обессиленный, замолчал.

Чтобы лучше понять неразборчивое бормотание больного, Ракитин еще больше наклонился вперед, его лицо было совсем близко от лица Лунина. Илья с удивлением подумал, как он мог не замечать раньше, что Ракитин так сильно похож на Ивана Андреевича.

— Буквально одно лицо, — простонал Лунин и открыл глаза.

Сидящий рядом Короленко участливо посмотрел на него.

— Может, водички? На вот, попей немного, — протянул он Лунину кружку, — а я сейчас тебе чайку сделаю.

— Вы? — изумился ничего не понимающий Лунин.

— Ну а кто тут еще будет? — усмехнулся Иван Андреевич, — остальные в тайгу пошли, за шишкой.