Какое-то время беседа продолжалась в том же духе, включая довольно слабые аргументы в пользу США от небольшой группы патриотов, и вот один из учеников подытожил складывающийся консенсус. «Мы никогда не узнаем, кто лжет, а кто говорит правду. Единственное, что мы можем знать, – это голые факты. Например, мы знаем, что русские сбили корейский самолет [в 1983 г.]. Что же касается противостояния русских и наших причин этого события, то это лишь вопрос мнений».

Одна девушка серьезно ответила: «Этого мы тоже не можем знать: никто из нас не видел, как самолет сбили».

Это обсуждение стало кульминационной точкой моего образовательного тура. Я почувствовал, что наблюдаю сконцентрированную суть обучения на перцептивном уровне. «Мышление, – говорили эти учащиеся, – беспомощно, принципов не существует, истина непознаваема, и поэтому нет возможности выбрать между США и самой кровавой диктатурой в истории, пока мы не видели кровь собственными глазами».

Эта молодежь – будущее страны. Они – лучшие из лучших молодых людей, которые станут бизнесменами, деятелями культуры и политическими лидерами завтрашнего дня. Есть ли у этого поколения сила, то есть интеллектуальная сила, сила убеждений, необходимая, для сохранения американского наследия в эпоху Большого Брата внутри страны и ракет снаружи?

Это не вина учащихся, и они не до конца верят в то, что говорят, – пока нет. Те дети и подростки, которых я видел (за исключением школы при Колумбийском университете), были очень приятными. В основном они произвели на меня впечатление вежливых, невинных, интеллигентных, страстных. Они не были похожи на типичных студентов колледжа, которые уже начали превращаться в циников и скептиков. Эти юноши и девушки, несмотря на все их сомнения и травмы, все еще стремились узнать ответы, хоть и не всегда. Они пока цепляются за идею о том, что человеческий разум способен познавать реальность, а мир имеет смысл.

Они пока открыты разуму, если кто-то захочет их правильно научить.

Такая ситуация, в принципе, не вина и учителей. Те, которых я видел, не были похожи на профессоров колледжей, которых я знаю, от которых пахнет затхлой злобой и которым нравится разрушать умы своих студентов. Учителя, казалось, серьезно относятся к своей работе, они искренне любили детей и хотели их чему-то научить. Но, учитывая, как проходило их собственное обучение, они не могли полноценно помочь своим ученикам.

Существует как целое поколение детей, которые хотят учиться, так и профессия, которая хочет помочь им в этом, не говоря о стране, которая желает всего хорошего и школьникам, и учителям. Все, что нужно каждому, кто хочет спасти мир, здесь, оно ждет, и все, что требуется, это активировать… что?

Поощрение за заслуги? Сперва надо определить, что такое заслуга, то есть цель обучения. Больше работы с компьютерами? У нас достаточно детей, которые умеют программировать, но не знают английский. Общественные работы? (Рекомендация комиссии Карнеги.) Молитвы в школах? (Идея решения от президента Р. Рейгана.)

Все эти предложения похожи на пластыри для умирающего человека. Единственное реальное решение, выступающее предварительным условием и для других реформ, – это философский сдвиг в нашей культуре. Нам нужна философия, которая научит наши колледжи, а значит, и школьных учителей и в конечном счете нашу молодежь уважению к разуму, мышлению и концептуальному уровню сознания. Вот почему я стал приверженцем философии Айн Рэнд. Ее философия – единственная в современной Америке. Она может стать лекарством, способным вылечить целую нацию.

Национальная комиссия по совершенствованию системы образования постановила: «Если недружественная иностранная сила попыталась бы навязать Америке посредственный уровень образования, мы бы вполне могли рассматривать эту попытку как военное действие»[110]. Однако, выражаясь корректно, мы говорим, что как раз находимся под влиянием иностранной силы. Мы находимся под влиянием Канта, Гегеля, Маркса и их последователей. Сейчас нам нужна новая Декларация независимости, но не политической независимости от Англии, а интеллектуальной независимости от Германии.

Достижение такой цели – огромная работа, занявшая бы много десятилетий. Как часть этой работы хочу порекомендовать один конкретный шаг к улучшению школьного образования: закройте педагогические колледжи.

Нет рационального смысла в этих учреждениях (и они только распространяют ядовитые идеи). Преподавание – это не навык, обретаемый после долгих лет обучения; он не улучшается через изучение «психологии», или «методологии», или чего-то еще, что предлагает педагогический колледж. Преподавание требует лишь самого очевидного: мотивации, здравого смысла, опыта, несколько хороших книг или курсов по технике преподавания и прежде всего понимания преподаваемого материала. Учителя должны быть мастерами своего учебного предмета; это, а не степень в области образования, нужно требовать от кандидатов на позицию учителя.

Уже одно это изменение сильно бы улучшило школьное образование. Если бы учителя устанавливали в классе правила, то доля значимого материала неизбежно бы попала в умы учеников, даже при доминирующей сегодня философии. Также те учителя, кто говорит только на новоязе, потеряют работу, что станет еще одним улучшением.

Такой реформе, конечно, до последнего противостояли бы образовательные влиятельные круги, и ее вряд ли можно осуществить без серьезных философских изменений в культуре. Но установление четких правил в классе дает нам точку отсчета в области образования. Если вы родитель, учитель или просто обеспокоенный налогоплательщик, вы можете начать битву за качество образования, громко требуя, чтобы учителя в вашей школе хорошо знали свой предмет и на уроках больше говорили бы сами.

«Если нация хочет быть невежественной и свободной… – писал Томас Джефферсон, – она хочет того, чего никогда не было и не будет»[111].

Давайте бороться за то, чтобы снова сделать наши школы бастионами знания. Тогда у нас ни один диктатор не сможет подняться и, как Большой Брат из романа «1984», рассчитывать на процветание глупости.

И тогда у нас снова будет будущее.