— Кого? — отмахивался руками Давид, прекрасно понимая, что от него хотят.

— Не ссы, — похлопал его по плечу Павел, — ты бей, а мы его подержим.

— Но я не могу…

— Эй, — не слушали его братья, — Жека, Жека, — закричали они, снова в один голос.

Женя, игравший с какой-то девочкой, обернулся. И, заметив подзывающих, испуганно махнул головой, «чего, мол, надо».

Один из братьев подозвал его пальцем. Женька скривился, но встал и покорно пошёл на встречу судьбе, в лице двух братьев близнецов.

— Ну, что ты тут развыпендривался, ты зачем обидел нашего друга, а?! — грозно спросил Павел, со всего размаху хлопнув по плечу всё ещё сидящего на стуле Давида. Так, что последний чуть не свалился на пол.

— Ребята, — взмолился Евгений, чувствуя, братья схватили его за руки, — ну я же не знал, что он ваш друг, — я же пошутил.

— А ты не шути так больше, — ухмыльнулся Алексей, и, обратившись к Давиду, сказал, — бей, бей его прямо в живот, мы подержим.

— Но я не могу, — лепетал Давид.

В это время, Женя, покорно стоял в ожидании своей участи, не пытаясь вырваться из цепких рук братьев Айнулловых.

— Не могу, — передразнил Павел, — давай бей, маменькин сынок, бей, а то тебе наподдаём.

Фраза по поводу «мы тебе наподдаём», сказанная его новыми друзьями, возымела свою силу.

Давид скривился. Встал со стула. Подошёл ближе. Неумело размахнулся и так, отведя руку, долго кряхтел, силясь нанести удар. Он смотрел в потупившиеся, испуганные глаза Женьки.

Давид уже не чувствовал к нему обиды, страха, даже неприязни. Ему было жалко рыжего мальчишку, потому, занесённая для удара рука, словно онемела. Не двигалась, замерла, повиснув в воздухе.

— Ну же, — торопил его Алексей, — долго мы ещё будем его держать. Смотри, сейчас сам получишь.

Последние слова брата-Лёшки определили Давидов выбор. Самому оказаться на месте Женьки ему не хотелось. Он зажмурился и ударил. Казалось воздух превратился в нечто вязкое и маслянистое. Рука медленно преодолела пространство, и детский кулачок едва коснулся Женькиного живота.

— Не так, — грозно зарычал Павел, — сильнее, — и крепче сжал руку Евгения.

Давид зажмурился ещё сильнее, и нанёс удар гораздо ощутимее прежнего.

— Уже лучше, — похвалил Павел, удерживая напряжённого Женю, — но всё равно, надо сильней. Давай, бей ещё раз. Хорошо, крепко ударь, и всё.