Против института была развязана война. Война несправедливая и неравная. Противная сторона поставила целью полностью уничтожить этот необычный научный центр. В ход было пущено всё: подкуп и переманивание кадров, угрозы, препоны чиновников от науки и давление властей. Власти особенно усердствовали. Они вдруг обнаружили, что институт «нарушает экологию» и построен без необходимого количества разрешительных подписей, согласований и экспертиз. В НИИ валом повалили комиссии, начиная с министерств и Государственной Думы, заканчивая санэпидемслужбой и пожарными.

Институт защищался, как мог. Однако заниматься делом стало трудно. Учёные были вынуждены оправдываться, отписываться, объяснять, доказывать, судиться в судах и устранять недостатки. Тем не менее, Угрюмова никто не предал, дружный коллектив наплыв этой пены выдержал стойко.

Тогда нефтяные «короли» пустили в ход преступные группировки. Институт оказался в полной блокаде. Большой проблемой стали не только закупки научного оборудования, но и снабжение продуктами питания. Мало того, во время выезда на симпозиум при странных обстоятельствах погибли двое учёных, непосредственно занимавшихся новыми сверхмощными аккумуляторами.

В таких условиях о нормальной научной работе не могло быть и речи. Угрюмов был готов капитулировать, но Валерий Гусев и тут нашёл выход. Они во всеуслышание объявили о ликвидации института в связи с полным банкротством. После чего распродали всё, что можно, и уехали на Северный Урал. Здесь, в труднодоступной местности, вдали от городов, чиновников и столичной мафии через некоторое время отстроили новый НИИ. Они учли прошлые ошибки. Теперь их институт официально занимался безобидными исследованиями в области экологии. Все остальные работы велись в строжайшей тайне. Гусев создал мощную службу безопасности, которая защищали учёных от постороннего вмешательства.

Эти меры позволили некоторое время работать нормально. Конечно, махина, управляемая компрадорским правительством, этот независимый НИИ рано или поздно всё равно бы раздавила. Но не было бы счастья, да несчастье помогло. «Махина» сама начала разваливаться. Произошёл распад страны на более мелкие образования. Институт оказался на территории Уральской республики. И после того, как в республике был свергнут марионеточный режим, новый лидер взял институт под свою защиту.

Нового президента всерьёз заинтересовали практические разработки института Угрюмова. С их помощью можно было быстро восстановить разрушенное войной и потопом хозяйство. Самому институту без поддержки власти тоже не обойтись. Он вырвался далеко вперёд в теоретических разработках, но чтобы изобретения претворить в практику, нужны заводы и фабрики с самым современным оборудованием. Объединившись с Сибирью, промышленный потенциал Урала вполне способен освоить новые технологии, разработанные институтом. Для координации совместных действий президент пообещал приехать в институт с группой учёных и директоров крупнейших заводов Урала и Сибири. Если это произойдёт, республика осуществит революционный прорыв в области перехода на восполняемые источники энергии.

Вот такой фантастический наукоград, с названием «Солнечный», располагается в этом отдалённом уголке Урала. Там живут замечательные люди, они не откажут в помощи. Потому я и убеждаю вас плыть к этим берегам.

Евгений закончил рассказ. Его слушатели молчали. Как всё-таки непросто устроен этот мир. Развивается в постоянной борьбе. В данном случае — борьбе нового со старым. Прогресс будет обеспечен только в том случае, если новое победит. И очень многое в этой борьбе зависит от конкретных людей. Ведь тот же Гусев мог плюнуть на всё и вновь заняться спокойным бизнесом. Но он пошёл на борьбу и лишения ради цели, которую выбрал. Это и есть высший смысл жизни — активно участвуя в ней, добиваться прогресса. Те же, кто прожигает жизнь ради простого удовлетворения личных потребностей, сгодятся лишь как удобрение для флоры и фауны будущего.

Поразил слушателей и Коротков. Ещё тогда, когда они слушали его повествование о войне, всех, и особенно Илью, удивила способность лётчика излагать события на уровне опытного военно-политического эксперта. Но то были вопросы военного характера. Иметь о них понятие обязан каждый офицер. Сейчас этот деревенский паренёк, за плечами которого лишь сельская школа да лётное училище, убедительно и компетентно излагал вопросы, относящиеся совершенно к иной сфере человеческой деятельности. Вот оно, то самое широкопрофильное образование, над которым так любит иронизировать Запад. Как ни старались его марионетки привить в стране систему обучения, при которой человек превращается в биоробота с полным отсутствием мыслительной деятельности, система эта не прижилась. Российская действительность быстро переучивает потенциального биоробота, заставляя его не только запоминать информацию, но и всесторонне осмысливать её. И это умение мыслить превращает нашего человека из простого винтика в механизме, управляемом сверху, в Человека разумного, человека с большой буквы. Конечно, речь идёт о людях, обладающих определённым интеллектом.

Рассказ лётчика произвёл на экипаж «Оплота надежды» сильное впечатление. Упорная борьба учёных вселяла надежду: не всё плохо в этом разрушающемся мире. Вместе с тем в душе каждого вновь возникло опасение и поселился всё тот же вопрос. А кому они нужны там, в этом полуфантастическом научном городке, возведённом гениальными учёными?

Как бы отвечая на их немой вопрос, Евгений заговорил вновь.

— Я понимаю ваши сомнения относительно дальнейшей жизни… Не каждый согласится жить в обособленном закрытом посёлке в уральской глуши. Да и учёные к себе принимают не всякого. Но я уверен в одном: от вас не отмахнутся и на первых порах помогут всем. Поэтому нужно плыть в бухту Беличью.

— Что ты нас уговариваешь, как маленьких детей! — прервал его Дмитрий. — Мы уже плывём туда! Давайте, доплывём до места, а уж потом будем решать, что делать дальше!

— Верно! — поддержал его Илья. — А чтобы благополучно доплыть, нужно всем хорошенько отдохнуть. Поэтому, всем спать! Дежурство по графику.

Утро выдалось как по заказу. Солнце по-прежнему укрывала мгла, но было тепло и тихо. Такой безветренной погоды не наблюдалось давно. Последнее время дождь или ветер были постоянными спутниками потопа.

Тем не менее, плыли медленно. Чем ближе оставалось до конечной цели, тем больше встречалось на пути островов, мелей, торчащих из воды деревьев и плывущего мусора.

Этого Дмитрий и опасался. Катер не мог развивать нормальную скорость. Приходилось постоянно маневрировать, и потому расход топлива был велик. Хватало работы и у экипажа. Команде то и дело приходилось хвататься за багры, весла и помогать рулевому.

Несмотря на предосторожность, всё же сели на мель. К счастью, плот увяз не сильно, и общими усилиями «Оплот надежды» удалось стащить на воду. При этом ревевший от натуги катер скушал последние резервы горючего, и вопрос, хватит ли топлива, чтобы добраться до берега, отпал сам собой. Однако желанный берег был так близко, что они всё плыли и плыли, пока даже самые стойкие не начали выбиваться из сил.

Наконец капитан не выдержал и дал команду прекратить движение. Плот прицепили за верхушки торчащих из воды деревьев и, пользуясь благоприятной погодой, пообедали прямо на палубе.

После обеда настроение у всех поднялось. Мореплаватели чувствовали приближение материка, оживлённо беседовали, то и дело задавали Короткову вопросы, пытаясь выяснить, какой он, этот посёлок Беличий. Только Илья с Дмитрием не выказывали эмоций и, сидя в сторонке, обсуждали план действий после того, как закончится горючее.